– Скажите, зачем Вы это сделали? C виду Вы нормальный человек. Почему?
– Госпо-о-ожа, «идеальных людей» не существует…

В последних кадрах бессмертной романтической комедии Билли Уайлдера «В джазе только девушки» / «Некоторые любят погорячее» /1957/ созвучная фраза («У каждого свои недостатки…»), со временем ставшая крылатой, звучала как шутка. Но когда нечто подобное произносится в ответ на вопрос пожилой женщины, пребывающей в состоянии глубокой скорби, едва сдерживая навёртывающиеся на глаза слёзы и изо всех сил стараясь совладать с собой, чтобы не отдаться во власть гнева… И произносится, хуже того, человеком, которому уже бесполезно отрицать свою вину и над которым чуть ли не в следующее мгновение состоится неминуемая расправа… При всей мрачной торжественности атмосферы возникает некоторый диссонанс. И для каждого последующего из участников это, почти ритуальное действо возмездия за совершённый смертный грех мерзавцу, загубившему не одну невинную детскую душу, всё-таки не проходит гладко. Кого-то, по понятным причинам, захлёстывают негативные эмоции – но и он вынужден считаться с чувствами других. Кому-то становится невмоготу даже физически. А кто-то – и в такой момент не в состоянии отрешиться от материальных проблем, висящих над головой, словно дамоклов меч…

К чему всё это? Что тем самым хотел сказать Чхан-Ук Пак¹ в заключительной части изысканной трилогии о мести? Необязательно быть поклонником детективной литературы, чтобы увидеть знакомые черты в самой ситуации, когда несколько добропорядочных граждан берут в свои руки карательные функции. Разумеется, это Агата Кристи и её роман «Убийство в «Восточном экспрессе»². Тогда лишь прибытие умного и проницательного Эркюля Пуаро позволило обнаружить само наличие акта частного (негосударственного) правосудия, безукоризненно спланированного и проведённого. А вот в случае с «добросердечной госпожой Гэм-чжа»³ всё прошло не столь безболезненно. И дело даже не в частностях. Не в тех или иных реакциях супругов, растерянность и невыразимые муки каждого из которых как раз можно понять. Сложно забыть красноречивое безмолвие, когда на изумлённую реплику одного из родителей, зачем же Беку понадобилось столько денег, если у него самого нет детей, последовал ответ: «Он хотел купить яхту»… И уж точно не в том, что вмешались некие непредвиденные обстоятельства, поскольку технически-то всё прошло безупречно. Лишь брошенный как бы между делом (за траурным ужином в память о юных жертвах похитителя) вопрос о том, когда же на их счета переведут деньги, повисает в воздухе укором…

Да, фильм во всех смыслах завершает трилогию. Более того, подводит черту под проблематикой, не просто надолго завладевшей воображением южнокорейского режиссёра (а это очевидно!), но и – ставшей в последние годы модной до неприличности. Остроумный пролог с эксцентричным проповедником, по наивности предлагающим Ли Гэм-Чжа символически отречься от своего преступного прошлого, ещё выдаёт хорошо знакомого, прежнего Чхан-Ук Пака. На то же указывают и добрые две трети повествования, посвящённые тому, как «добросердечная» госпожа тщательно, хладнокровно, шаг за шагом претворяет в жизнь свой план. Авторам, право, не занимать наблюдательности и изысканного чувства юмора, периодически переходящего в сарказм, в обрисовке колоритных социальных типажей. Престарелая шпионка из КНДР, доживающая свой век в тюремной больнице… Массивная, словно бомба, убийца и поедательница собственного мужа, застигнутого с любовницей, которая быстро подмяла других заключённых под себя… Безвольная домохозяйка, терроризируемая супругом-«белым воротничком»… Чхан-Ук Пак нарисовал столь выразительный групповой потрет общества, населяющего родную Республику Корея, что его неизменный интерес к теме мести становится понятен. Подобные люди иного отношения и не заслуживают! Конечно, режиссёр неизбежно повторяется, варьируя прежний мотив, в том числе – привлекая уже знакомых исполнителей⁴ в новом качестве. Тем не менее живописные вступительные кадры с алой кровью, красиво растекающейся по белой скатерти, казалось бы, очень точно задают ритм и настроение всей хитроумной и изысканной поэме о восстановлении попранной справедливости…

И всё же – развязка. Чхан-Ук Пак подводит к парадоксальному, если вдуматься,выводу. «Нам всем есть, что рассказать», – резонно замечает бабушка, вслед за внуком потерявшая и собственного сына с невесткой, в ответ на стенания о тяжёлой доле своим собратьям по несчастью. Только ведь на поверку-то выясняется, что даже те, кто прошёл в жизни испытание подлинным горем, вовсе не могут по полному праву претендовать на моральное превосходство над всеми прочими. Не могут претендовать, ибо в действительности – ничем не лучше. И что, как следствие, в мести нельзя обрести спасение и успокоение. Не те ценности культивируются обществе… А счастье добросердечная Гэм-чжа вполне в состоянии обрести и в куда более прозаичных вещах, например, в по-юношески робкой любви вечно теряющегося помощника того пекаря, к которому поступила на работу. Тот факт, что эта булочная носит громкое название «Нарусэ», заставляя вспомнить имя японского режиссёра Микио Нарусэ, одного из утончённых психологов, нередко повествовавшего о нелёгкой судьбе именно женщин, просто не может быть случайностью…


__________
1 – Он написал сценарий в соавторстве с Сео-Гйонг Джонгом, дебютировавшим в кинематографе, а значит, не участвовавшим в сочинении ни «Сочувствия господину Месть» /2002/, ни картины «Олдбой» /2003/.
2 – Правда, не исключено, что имеется в виду блистательная экранизация, осуществлённая в 1974-м году Сидни Люметом с участием ведущих «звёзд» и с Альбертом Финни в роли великого сыщика.
3 – Между прочим, дословно название переводится с корейского языка именно так.
4 – Особенно выразителен Мин-Сик Цой, переквалифицировавшийся из жертвы в столь же безалаберного палача.