World Art - сайт о кино, сериалах, литературе, аниме, играх, живописи и архитектуре.
         поиск:
в разделе:
  Кино     Аниме     Видеоигры     Литература     Живопись     Архитектура   Вход в систему    Регистрация  
  Рецензии и биографии | Рейтинг кино и сериалов | База данных по кино | Теги   
тип аккаунта: гостевой  

 Основное
-авторы (40)
-связки


 Промо
-постеры (1)
-кадры
-трейлеры


 На сайтах
-imdb


 Для читателей
-написать отзыв
-нашли ошибку?
-добавить информацию
-добавить фильм



буду смотретьсмотрюпросмотреноброшенов коллекциивсе спискинаписать отзывредактировать<-->

страница создана Contributor от 2003.12.01
всего сделано правок - 9, последняя: 2019.09.24

Гороскоп Иисуса Христа (1989, постер фильма)
трейлеры 0 | постеры 1 | кадры 0
Гороскоп Иисуса Христа


НазванияJézus Krisztus horoszkópja
ПроизводствоВенгрия
Форматполнометражный фильм
Хронометраж90 мин.
Жанр
Первый показ1989.09.14 (Канада)
РежиссёрМиклош Янчо
Сценарий, идея Миклош Янчо, Дьюла Хернади
Композитор Ласло Деш, Иштван Марта и другие
В ролях Юли Башти, Дьёрдь Черхалми, Илъдико Баншаги, Дороття Удварош, Андраш Балинт, Ласло Галфи и другие


Средний баллнужно больше оценок
Проголосовало
1 чел.
Место в рейтингефильм ещё не попал в рейтинг
Проголосуйте 





Рецензия
© Александр Трошин, Сборник «Киноглобус — двадцать фильмов 1989 года»

Если не ошибаюсь, кому-то из немецкоязычных авторов, размышлявших об эстетике кино, принадлежит эта дразнящая при всей ее незамысловатости формула (жаль, я не записал ее, когда лет пятнадцать назад где-то вычитал,— привожу по памяти): «Нельзя сделать фильм о чем-то, можно сделать фильм с чем-то: с зеркалом, со свечой, с собакой, с человеком...» Полемика тут, конечно, не с грамматической конструкцией, которая в обиходе (фильм, мол, «о том-то» и «про то-то»), а с некинематографическим, если хотите, видением, мешающим разглядеть и эстетически пережить подлинные темы фильмов. Впрочем, и с самим «кино без кино», которого, увы, хватает.

Выразительная иллюстрация к этой формуле — Миклош Янчо, знаменитый венгр. Можно сказать, «кинематографист в квадрате». Кто — кто, а он другого языка, кроме как язык кинозрелища, словно вообще не знает. Допытаться у него в устной беседе, «о чем» его фильмы, нельзя, и не потому, что он не хочет об этом говорить. Не может! Они не поддаются дешифровке словом, загадочно-притягательные, затягивающие вас в свои лабиринты. В «Гороскопе Иисуса Христа», как в антологии,— вся характерная янчевская поэтика (знаменитые длинные планы, маниакальное кружение кинокамеры, стилизованное и постоянно изменяющееся пространство, в котором совершают свой «невралгический балет» персонажи), все слагаемые его сюрреалистически-суггестивного киномира, излюбленные образы-перевертыши (лошади, горящие свечи, белый автомобиль, въезжающий прямо в интерьер, обнаженные статистки), наделяемые по прихоти то одним значением, то — уже в соседней сцене! — прямо противоположным. Цитаты из философов и политиков (тут что-то вроде застольной читки документальной политической драмы в духе Шатрова, только, кажется, с «гибелью всерьез», говоря пастернаковской строкою). И привычные в киномире Янчо лица: Андраш Козак, Ласло Галфи, Йожеф Мадараш...

А в центре — как всегда, мятущийся, неизвестно кем преследуемый, загоняемый в угол, терзаемый страхом перед неведомо откуда исходящим насилием, бунтарски взрывающийся и терпящий поражение (вплоть до бесследного, как здесь, исчезновения) Дьёрдь Черхалми. Актер с романтической внешностью, которому будто сама природа назначила олицетворять в янчевских политико-философских параболах венгра. Судьбу его, историческое поведение его, его внутреннее напряжение. Его попытки выстоять в середине Европы в двадцатом веке на ветрах большой политики.

Ветер в «Гороскопе Иисуса Христа», похоже, развеивает последние иллюзии, а вселенский дождь (он в предфинальной сцене) «смывает все следы». Вот так вчерашний упрямый романтик Миклош Янчо, переживающий венгерский (да и всемировой тоже!) кризис ценностей в конце 80-х, расписался в собственной растерянности, если не в историческом пессимизме. Не зря он припас для финала «аттракционную» реплику насчет того, что компьютер не располагает, дескать, информацией о существовании Иисуса Христа. «Может статься, что через две тысячи лет компьютер точно так же не выдаст данных о Марксе...»

«Метеорологический» план — едва ли не самый значимый в картине. Недаром Янчо вводит сюда наряду с другими фигурами метеоролога (он, кстати, появляется сегодня — симптоматичный знак!— и в других венгерских фильмах, регистрирующих, как барометр «перепады давления» в венгерском обществе и в большом мире). В «Гороскопе...» метеоролог констатирует: «Начался чрезвычайный период погодных изменений». Читайте: исторический слом эпох (заметьте, фильм делался до революционных событий в Восточной Европе), когда все сорвалось с якорей, обратилось в хаос. В глазах протагониста, переживающего час смятения, история обнаруживает свою алогичность, гуманистические идеалы — призрачность, страдания, которыми человечество платило за общественный прогресс, кажутся бессмысленными, лишенными трагического оправдания... Каково может быть — при этакой-то погоде!— самочувствие гонимой вселенскими ветрами песчинки — человека, если само его существование становится бездоказательным, вопросительным?!

Эта картина Янчо, как и предыдущая, «Сезон чудовищ», заряженная до отказа тревогой и глубочайшим скепсисом, потому меченная иронией (в том числе — самоиронией), меньше всего организуется действием, больше состоянием, самочувствием — мира и человека в нем. «Если вы желаете и дальше заниматься разгадыванием,— предупреждает Янчо своего зрителя,— то лучше и не начинайте, ибо я не хотел «сказать» ничего больше, чем наглядно изобразить, может быть, характерное для многих из нас самочувствие».

И все-таки о чем же этот неуютный, но втягивающий вас магией изображения и учащенно пульсирующий фильм, в котором наррации как таковой отказано образовывать объективно постигаемые смыслы? Боюсь, толкование самого Янчо не прибавит ясности, и все же приведу его — оно показательно: «О том, что в мире не все в порядке. Не только в этом узком венгерском мире. Не только не в порядке то, что своеобразная формация, объявляющая себя партией, не способна успокоить общественное мнение; что не разрешимы различные кардинальные проблемы; фильм рассказывает не только о том, что произошло в этой стране, но и о мировой проблеме: как человек может ответить на первый вопрос католического катехизиса: «Зачем мы на земле?». На этот вопрос катехизис дает относительно простой ответ: чтобы любить и чтить Бога. К сожалению, для меня как атеиста это не ответ; во всяком случае, он меня не удовлетворяет. С высокомерием могу сказать, что проблема онтологична — так или иначе, но в любом случае все встретятся с нею. Уже только поэтому это не блеф. И если уж вы задали вопрос «о чем же этот фильм?», то отвечу: «о том, зачем мы на земле?» и сможем ли дать ответ на это. Так как я не исповедую ни одну из религий, это еще не означает, что этическое содержание или философские искания многих религий я не мог бы рассматривать как действительные, привлекательные, иногда и обязательные. Тем не менее я неверующий и, к сожалению, не могу разрешить для себя проблемы мира словами: «Все равно над нами есть другой мир». Я вырос в окружении материалистов, мои родители тоже были неверующими; потом я долго был в сетях марксизма. Если бы кто-то вернулся из потустороннего мира и рассказал бы о нем что-нибудь, тогда я готов дать другой ответ на вопрос «Зачем мы на земле?». А тот, что есть в фильме, это даже и не ответ. Он ироничен и самоироничен? Ну, конечно, в нем есть ирония...»

Итак, «Гороскоп Иисуса Христа» (кстати, уже название фильма — то ли провокация, то ли сардоническая усмешка) — фильм с сильным привкусом пессимизма. А по линии собственно кинематографической — с ... видео. Поистине: «Аллегро видео», как был метко озаглавлен чей-то отклик на фильм в нашей прессе, перефразировавший название другой картины Янчо («Аллегро барбаро»). Видео — принципиально новый элемент киномира Янчо, опробованный им еще в «Сезоне чудовищ», здесь же создающий уже как бы собственную драматургию — этакий параллельный фильм, зловещим дублером следующий за основным.Действительно, видео не только усложняет и обостряет киноязык, позвляет безудержному импровизатору-режиссеру играть как угодно со временем и пространством (эти завораживающие повторы, синхронные проекции в одном кадре или, наоборот, «предвосхищения» на малом экране того, что через секунду-другую произойдет въяве, на большом, и т. д., и т. п.), но и встраивает в этот впрямь кафкианский театр (Янчо недаром дал герою многозначительное имя Йозеф К.) едва ли не важнейшие смыслы.

Видео здесь внушает мне, зрителю, во-первых, абсолютную просматриваемость человека в каждую минуту его существования (то-то протагонист так напряжен и непрестанно оглядывается!), во-вторых — относительность того, что мы именуем «реальностью». Янчо с оператором Яношем Кенде, переводя свою кинокамеру с основного действия на повторяющее его видеоизображение и обратно, запутывают нас. Мы уже не сразу осознаем, какая из реальностей в данную минуту разыгрывается перед нами: первая, то бишь истинная, или видеоотпечаток с нее? И окончательно теряемся (вместе с героиней Юли Башти, отчаявшейся что-либо понять в этом мире), когда видим, что видеопленка, выдававшая себя за документированную реальность (на ней соратники по какой-то борьбе, среди них Черхалми, поют революционную песню, и камера панорамирует по лицам), повторенная в финале, оказывается не идентичной самой себе (как раз Черхалми-то на пленке отсутствует!)... Я тут же вспомнил самого Янчо, рассуждавшего года три назад в интервью о том, как легко, мол, употребить для нужд манипуляции так называемую «объективную» кинохронику и «неподкупные» документы. То же он говорил тогда, помнится, о «реализме». Кажется, теперь у него в этом ряду прибавилось видео.

«С чем» еще —Гороскоп Иисуса Христа», картина в почерке привычная для Миклоша Янчо и вместе с тем — в настроении, в мотивах — новая? С любовными линиями, точнее с их обрывками... Расщедрившись, Янчо придумал, как введет сюда трех самых популярных сегодня в Венгрии актрис: Илдико Баншаги, Дороттю Удварош и Юли Башти.

С игрой в жанры. В мелодраматический — с ревностью и убийством. В криминальный — струпами.Именноигра:потомучтоданытолькозавязки.Кстати,иполитическая история тут не более чем игровое пространство,накоторомавторывольноперемещаютфигурыидемонстративнопутают даты.

Сам Янчо всю эту лукавую эклектику, напичканную, кроме всего прочего, многозначительными отсылками и цитатами (в одном из эпизодов, например, герой зажигает в бокалах свечи, цитируя знаменитую метафору из «Пепла и алмаза» Вайды), считает безотчетной данью постмодернизму, охватившему сегодня, по распространенному мнению, мировую культуру, и кино в частности. Но, я думаю, истинное ее происхождение и значение другое: веривший вчера, как неистовый романтик, в разумное устроение мира, Янчо прячет теперь свое глубокое разочарование, не имея опоры в Боге, за игрой, ибо, по его сегодняшнему убеждению, все старые идеи человечества разыграны, а новых нет. Конец Спектакля.



Отзывы зрителей

1. Старайтесь писать развёрнутые отзывы.
2. Отзыв не может быть ответом другому пользователю или обсуждением другого отзыва.
3. Чтобы общаться между собой, используйте ссылку «ответить».








Ответы на вопросы | Написать сообщение администрации

Работаем для вас с 2003 года. Материалы сайта предназначены для лиц 18 лет и старше.
Права на оригинальные тексты, а также на подбор и расположение материалов принадлежат www.world-art.ru
Основные темы сайта World Art: фильмы и сериалы | видеоигры | аниме и манга | литература | живопись | архитектура