Идея фильма появилась у Джерри Уолда, продюсера с Warner Bros. Pictures, который вдохновился книгой-исследованием доктора Роберта М. Линдера «Слепой бег», посвящённой гипноанализу личности несовершеннолетнего преступника. Было привлечено несколько сценаристов, в том числе – Теодор Гайзел, известный (под псевдонимом доктор Сойсс) автор волшебных сказок для маленьких детей. В итоге выбор пал на сценарий молодого кинодраматурга Стивена Стерна¹, а Николас Рэй начал работу с изучения жизни молодёжных банд Лос-Анджелеса. И даже пригласил Фрэнка Маззелло, состоявшего в такой группировке, когда учился в Голливудской средней школе, в качестве не только актёра (Кранч), но и – консультанта, знакомившего исполнителей других ролей с языком и особенностями поведения ровесников. Тех из сверстников, кто пока ещё не стали закоренелыми уголовниками, но уже и не подпадают под категорию мелких хулиганов. Таким образом, «Бунтовщик без идеала» должен был стать ответом иным остроактуальным произведениям того периода², исследовавшим феномен роста криминальных тенденций в подростковой среде, с которым столкнулось американское общество в первое послевоенное десятилетие.

Именно что «должен был». Решение утвердить на главную (и заглавную) роль Джеймса Дина, вызвавшее, в отличие от случая с Натали Вуд³, горячую поддержку режиссёра, изменило всё кардинально! Наделив героя именем самого двадцатичетырёхлетнего актёра и фамилией-анаграммой с намёком на его предыдущего персонажа, Траска, авторы вышли на гораздо более серьёзные и глубокие обобщения. Джим бунтует, будучи не в состоянии толком объяснить и даже уразуметь причины вызывающе дерзкого поведения, вовсе не от врождённой склонности к агрессии или из-за социопатического склада характера. Обозначенная «беспричинность» является безотчётной реакцией на превалирование пуританской морали и мещанских ценностей, немилосердно сковывающих искренние порывы человеческой души, что в молодости воспринимается особенно обострённо и болезненно. Казалось бы, вслед за библейским Каином, обречённым скитаться «к востоку от рая», косвенно потревожена и другая знаменитая легенда – о царе Эдипе. Но вместе с тем уникальное существование на экране Дина, осанкой, мимикой, каждым словом и жестом демонстрирующего неукротимую внутреннюю свободу, потребность в самовыражении и желании познать себя на пределе сил и возможностей, придаёт событиям экзистенциалистское звучание. Самоцелью является не подрыв общественных устоев и даже не нарушение спокойствия, а жажда ощутить всю полноту существования, с неизбежностью приводящая к испытаниям на грани жизни и смерти и… к трагедии. Но здесь же, вопреки кажущейся ограниченности провинциального мирка, – и подспудная тяга к неизведанной, неземной красоты Вселенной.

«Бунтовщик без идеала», пользовавшийся большим коммерческим спросом⁴, оказал исключительное влияние на мировоззрение молодых людей по всей планете, превратившись (тем более со временем) в яркий общекультурный феномен. То, что для Джеймса Дина, своей гибелью в автомобильной аварии дополнительно способствовавшего рождению мифа, было верхом мечтаний, представители поколения «бунтарей» 1960-х уже смогут реализовать. И картины, будоражившие воображение Старка в зале местной обсерватории, уступят место космических масштабов панорамам, открывающимся взорам двух «беспечных ездоков» на мотоциклах.


__________
1 – Спустя полтора десятилетия он уйдёт в режиссуру, хотя похожего успеха так и не добьётся.
2 – В качестве ближайшего аналога рассматривались «Школьные джунгли» /1955/.
3 – Говорят, что Николас Рэй, даже вступив с актрисой в роман, долго сомневался, не слишком ли она наивна и здравомысляща для образа Джуди.
4 – При бюджете в $1,5 млн. прокатная плата составил $4,6 млн.