Фильм - Другой мир 2: Эволюция (Underworld: Evolution, 2006)

Специально для тех, кто успел подзабыть мифологию «другого мира», фильм начинается с напоминания о том, что параллельно с людьми Землю издавна населяли особые, сверхъестественные существа, возглавляли которых два брата: Маркус, укушенный летучей мышью, и Уильям, укушенный волком. Клан оборотней, именуемых также Ликанами, поднял восстание против находящихся у власти вампиров. Собственно действие берёт исток в средние века, где Уильям оказывается пойман врагами и, невзирая на протесты брата, навечно замурован в темницу. И уже в наши дни знакомая по оригиналу Селена, прекрасная воительница из клана вампиров, на протяжении шести столетий являвшаяся лучшим из так называемых Торговцев смерти, методично истребляя вервульфов, пытается при поддержке Майкла Корвина (первого гибрида, наделённого качествами представителей обеих племён) разобраться в ситуации тотального сумбура и всеобщего предательства. Но прежде всего им предстоит уцелеть в схватках с Маркусом, по непонятным причинам неотступно преследующим возлюбленных.

Такова завязка. Дальнейшие же события развиваются совсем беспорядочно и скачкообразно. И надо как следует постараться, чтобы за нескончаемым, хотя и весьма броским, фейерверком перестрелок и погонь уловить нюансы интриги, по максимуму закрученной сценаристом Дэнни Мак Брайдом, начинавшим в кинематографе, кстати сказать, с постановки трюков. Возникает подозрение, что факт участия Кейт Бекинсейл в таком крупномасштабном проекте, как «Ван Хельсинг» /2004/ Стивена Соммерса вдохновил и Лена Уайзмена на создание сходного зрелища. Претензии следует адресовать, естественно, не самой тридцатидвухлетней актрисе, англичанке по происхождению, которая-то по-настоящему колоритна в образе не ведающего пощады, необоримого «ангела-истребителя» в чёрном длиннополом плаще и со скорострельными пистолетами в обеих руках. Второй «Другой мир» обрушивает на зрителя поток визуальных эффектов (успех оригинала позволил увеличить бюджет более чем вдвое, до $50 млн.), предварительно – погрузив в стильную и мрачную атмосферу. Правда, лишь декорации способны вызвать в памяти интерьеры необъятных готических замков, незабываемо обыгранные ещё в 1930-е годы в классических фильмах ужасов (голливудской студии Universal Pictures), даже если трактуются оные в духе современных динамичных боевиков; мне это напомнило опыт японца Ёсиаки Кавадзири в «Охотнике за вампирами Ди: жажде крови» /2000/, на который ориентировались и создатели трилогии «Блейд». А вот в отношении облика чудовищ Лен Уайзмен, не мудрствуя лукаво, ограничился более привычным дизайном, опираясь не столько на фантазию гримёров, сколько на возможности компьютерной графики, в своём стремлении к реалистичности всё дальше уходящей от так называемой «аниматроники».

Словом, зрелищная, динамичная составляющая фильма выдержана на должном уровне. Зато всё, что относится к области содержания, оставляет желать, на мой взгляд, много лучшего. Отметим хотя бы то обстоятельство, что персонажам совершенно не сопереживаешь, в том числе в критических для них ситуациях, поскольку в непотопляемости Селены и Корвина, в том числе во время схваток с более могущественными соперниками, не приходится усомниться буквально ни разу. Но ещё хуже, что Лен Уайзмен, числящийся в титрах соавтором сюжета, чересчур всерьёз относится к собственной выдуманной реальности(другому или, в более точном переводе, подпольному миру), всячески демонстрируя важность своего послания. Нечто подобное было характерно и для оригинала, но не приобретало там гипертрофированные черты. В «сиквеле» уже в подзаголовке содержится намёк на глобальность происходящих событий. Только разгадка страшных тайн Селеной, известных ей, оказывается, с раннего детства (роль юной героини, между прочим, исполнила Лили Бо Шин, дочь Кейт Бекинсейл), почти неизбежно вызывает разочарование. Эволюцию претерпели оборотни и вампиры, развившиеся из неразумных и исступленных монстров до состояния, когда способны сознательно управлять телесными метаморфозами, в том числе – принимать человеческое обличие. Обитатели «другого мира» оказываются на краю бездны в тот момент, когда Маркус решает вызволить Уильяма из заточения, что неизбежно приведёт к всеобщей катастрофе. И совсем иронически воспринимается развязка, когда свершается великое событие – появление на свет представителей новой расы, одержавших победу над древними силами зла; происходит новый виток эволюции. При этом закадровые рассуждения Селены о том, что теперь, когда стёрты все различия, мир окончательно и бесповоротно погрузится в хаос, приходят в явное противоречие с фактическим, событийным «хэппи-эндом», вроде как позволяющим надеяться, напротив, на установление согласия – прекращение давнего противостояния.

Таким образом, и не угадаешь, стремился ли Лен Уайзмен к чему-либо иному, кроме коммерческого успеха, который, конечно, незамедлительно последовал (особенно впечатлили показатели премьерного уик-энда, почти $27 млн., но и в общем фильм превзошёл результаты оригинала)? Видимость некой оригинальной идеи, вообще говоря, объективно способствует тому, чтобы события воспринимались зрителем более заинтересованно – неважно, что в итоге возникнет разочарование. Но нельзя исключать и того, что для авторов был действительно принципиален своеобразный «антиглобалистский» пафос, призванный вселить чувство ужаса от осознания свершающихся на Земле (и с людьми, и в вероятных других мирах) процессов, направленных на унификацию, повсеместное изничтожение любых различий. Словно наличествует опасность, что вместо гармонии вновь возникнет ситуация вавилонского столпотворения. Впрочем, в целом фильм проводит далеко не новую мысль, что и в условиях катастрофы законы эволюции не подведут – и обязательно найдутся такие уникальные личности, как Селена и Майкл.