Легко представить себе огорчение Тима Бёртона, которому (и это как раз логично!) предложение осуществить постановку было озвучено в первую очередь – и который всерьёз начал разрабатывать проект, причём оба кинодраматурга, Кэролайн Томпсон и Лэрри Уилсон, ранее сотрудничали с прославленным режиссёром. Остаётся только гадать, что же произошло и заставило мастера, так и не приступившего к съёмкам, продолжать вынашивать замысел ещё пару десятилетий, в итоге – адаптировав другой, не юмористический готический телесериал в духе именно «Семейки Аддамс». Но и Бэрри Зонненфельд, начинавший на операторском поприще, получив опыт создания стильной мрачной атмосферы, в частности, на работах братьев Коэнов, обнаружил в конечном итоге незаурядное чувство юмора и, главное, стиля. Насколько бы остроумным ни казался оригинальный цикл, демонстрировавшийся (видимо, в свете успеха полнометражной версии) и по отечественному телевидению, пожалуй, именно блестящая киноверсия стала эталоном «чёрной комедии» на голливудский манер.

В сердце современной Америки обосновалось самое странное аристократическое семейство, какое только можно вообразить! Вопрос о том, люди ли члены инфернального семейства – или какие-то сверхъестественные создания, разрешается ближе к финалу. В принципе, красноречиво уже то обстоятельство, что Гомес широко использует слова из французского языка, а Мортиша – изящно разбавляет речь итальянскими выражениями. Окончательно же сомнения рассеиваются в момент исполнения воссоединившимися братьями зажигательного танца «Мамушка»¹ (с ударением на второй слог), доставшегося семейству по наследству от предков-казаков… То есть Чарльз Аддамс, создатель персонажей, не только вывел исключительно колоритные и самобытные характеры, но и едко высмеял одно из постыдных качеств американцев – нелюбовь и плохо скрываемое презрение к чужакам и просто всем непохожим. Вспомним, с какой готовностью судья Джордж Уомэк, занимающий сопредельный особняк, соглашается на предложение мошенников, лишь бы избавиться от надоевших и таких непонятных соседей.

Здоровая сатира (наряду с элементами пародии на аристократические «мыльные оперы») не позволяет взять верх готическому² настроению – интересу к разного рода трупикам, склепикам, нежити и… просто зловещим помыслам и извращённым человеческим наклонностям. Даже поползновения на физические истязания стараниями Рауля Джулии и Анжелики Хьюстон, обрушивающих на публику тонны обаяния, приобретают непредвиденное изящество, способствуя возвращению в лоно семьи нелепого блудного сына – замечательное пополнение коллекции чудаков от Кристофера Ллойда! Да что там говорить, если подлинной визитной карточкой фильма стали искромётные (а по техническому исполнению вообще несопоставимые³ с аналогичными фрагментами телесериала) кадры с участием юркой Вещи – человеческой руки, работающей на семейство на правах полноценного слуги.


__________
1 – Удивительно, но после тестовых просмотров музыкально-танцевальный номер, который изначально предполагалось завершить массовой пляской, был значительно сокращён.
2 – В том числе в детско-подростковом варианте, хотя сарказм кинематографистов, конечно, не предотвратил распространения соответствующей моды.
3 – Хотя внушительный производственный бюджет ($38 млн.), к счастью, многократно окупился в мировом прокате, поскольку кассовые сборы составили $191,5 млн.