Фильм - Пила II (Saw II, 2005)

Продюсеры совершенно не скрывали предысторию появления «сиквела», снятого в сжатые сроки (за двадцать пять дней!) и в декорациях одного-единственного дома, что позволило легко уложиться в бюджет в $4 млн. Дело в том, что неожиданное появление и, главное, феноменальный успех «Пилы» /2003/ Джеймса Уона потребовал безотлагательного создания продолжения – и на удивление кстати пришёлся сценарий Дэррена Линна Баусмена (он успел попробовать себя в режиссуре короткометражками «Сны бабочки» /2000/ и «Потеря идентичности» /2001/) под названием «Отчаянный», давно написанный, но прежде не вызывавший интереса у студий из-за обилия жестокости. Только вот адаптация, проведённая Ли Уоннеллом, соавтором оригинала, исполнившим там роль несчастного Эдама, которая наверняка исказила первоначальный замысел, в то же время не позволила обеспечить безусловную эстетическую преемственность, не говоря уже о том, чтобы схоже поразить, напугать не на шутку. Имеются в виду, впрочем, не фабульные перипетии, вроде как не вступающие в противоречие с событиями двухлетней давности. Теперь личность маньяка по прозвищу Конструктор (по-английски Jigsaw, что усиливает перекличку с названием фильма) не остаётся тайной не только для зрителей, но и – для полицейских во главе с детективом Эриком Мейсоном, ведущим расследование серии загадочных убийств. На поверку ситуация, правда, оказывается не столь простой, как привиделось блюстителям закона, сходу обнаружившим и захватившим подозреваемого. Конструктор, на самом деле – дряхлый и неизлечимо больной человек по имени Джон, предвидел подобный исход, заготовив очередную ловушку: похитил очередную группу людей, включая сына-подростка Мейсона, оставив своим жертвам минимальный шанс выжить…

«Пила» в первую очередь поражала нетривиальным сюжетным построением. Даже будучи комбинацией уже знакомых приёмов – скрещением открытий Уэса Крейвена, Тоба Хупера и Дарио Ардженто, сделанных ими ещё в 1970-е годы, с новейшими достижениями в триллере и хорроре (вроде картин «Семь» /1995/ и «Куб» /1997/), лента отнюдь не казалась обделённой новаторскими решениями. Уон и Уоннелл достигли нужного эффекта, постоянно оставляя в недоумении, понуждая аудиторию несколько раз подряд пересматривать предположения о том, кто же является таинственным Конструктором, благодаря тому, что как бы подчинили интригу странной, нездоровой логике маньяка, неустанно следующего собственным воззрениям на жизнь и смерть. Некоторое неправдоподобие априори компенсировалось наглядностью и убедительностью поступков психопата, словно саму действительность сделавшего иллюстрацией своей извращённой теории. К чему же сводятся отличия, привнесённые в продолжение, чей слоган («Мы опять бросаем вам вызов…») звучит столь претенциозно? Авторов ещё можно понять в том отношении, что пришлось не столько дополнять и углублять старое, сколько сочинять новые секреты – взамен прежних, раскрытых. Однако развязка теперь видится решительно банальной, совсем как в десятках иных «страшных» картин про неуловимых серийных убийц. И всё же гораздо хуже необратимая трансформация самого характера Конструктора. В трактовке Баусмена он уже почти не воспринимается душевнобольным – напротив, рассуждает здраво, тщательно выверяет каждый шаг, контролирует все мысли и эмоции. Да и вообще является, как говорится, святее всех святых, безупречным моралистом, поскольку похищает и подвергает мучениям только тех, кто этого заслуживает, причём заслуживает с точки зрения установленных этических норм. Основное условие – «надо следовать правилам», как одержимо повторяет Аманда, единственная уже успешно проходившая схожие испытания из тех, кто был похищен и очнулся в незнакомом доме-лабиринте. А правила, по высшему счёту справедливые и по-своему гуманные, устанавливает, конечно, самопровозглашённый демиург, который разбирается в жертвах гораздо лучше их самих. Поэтому вовсе не оказывается откровением тот факт, что и детектив, выбранный Конструктором (не наоборот!), определённо далёк от совершенства, прямо скажем – нечист на руку, более того, не вправе не ожидать возмездия. Помимо противозаконных методов, практикуемых Мейсоном для выбивания признательных показаний из подследственных (он действительно загубил не одну судьбу), в вину Эрику вменяется небрежное отношение к собственному сыну, как раз находящемуся на распутье. Следует ли уточнять, что и каждый из участников изощрённого эксперимента тоже отнюдь не безгрешен и получает в конечном итоге то, что не может не получить? Ещё чуть-чуть – и авторы совсем утратят представление о всяком чувстве меры, стремясь вызвать страх не столько натуралистичной демонстрацией подробностей умерщвления «подопытных», сколько внушением той ужасающей истины, что общепринятая мораль лжива и создаёт предпосылки для того, чтобы были покараны в первую очередь невинные и праведники.

И, наверное, последний принципиальный момент, запомнившийся по оригиналу и отнюдь не блестяще обыгранный Дэрреном Линном Баусменом, – это мотив вуаёризма, которому предаётся Конструктор. Вернее, заставляет поверить, что предаётся. В данной связи заметим, что слово «saw», вынесенное в заголовок, может означать ещё и «смотрел»; жаль, что русскоязычный вариант, «пила», вызывает ассоциацию, скорее, с бородатым анекдотом. У Джеймса Уона Джон обманывал всех тем, что якобы предпочитал наблюдать за агонией жертв при помощи электронной аппаратуры, а не воочию, присутствуя рядом. Не раскрывая тайну, замечу лишь, что новый сюрприз Конструктора менее, так сказать, остроумен. Словом, если б не родство с запоминающимся, оригинальным произведением, лента Баусмена едва ли привлекла бы к себе повышенное внимание. Но компания Lions Gate Films Inc., американский прокатчик фильма, сумела извлечь изрядную выгоду из возникшего ажиотажа вокруг зарождающегося цикла. В первую же неделю демонстрации «Пила II» обошла таких серьёзных конкурентов, как «Легенда Зорро» /2005/ и «Мой лучший любовник» /2005/, а в итоге – только в национальном прокате собрала почти $90 млн. Заслуженно ли?