Так уж получилось, что во второй половине февраля в России состоялось сразу три премьеры зарубежных политических детективов. Причём остротой затрагиваемых тем да и глубиной анализа «Сириана», выпущенная на отечественные экраны усилиями «Каро-Премьер», практически не уступает ни «Преданному садовнику» /2005/ Фернандо Мейрельиса, прокатываемому фирмой «Парадиз», ни спилберговскому «Мюнхену» /2005/, права на демонстрацию которого принадлежат компании UIP. Более того, вопросы варварского эксплуатирования Африки так называемыми развитыми государствами и даже самые трагические эпизоды арабо-израильского противостояния несколько меркнут на фоне по-настоящему глобальной и животрепещущей проблематики, поднятой Стивеном Гэгэном. Сорокалетний режиссёр прославился вовсе не дебютной постановкой, триллером «Покинутая» /2002/, а сценариями к таким картинам, как «Правила боя» /2000/, «Траффик» /2000/, «Аламо» /2004/ и «Крэйзи» /2005/, неизменно (хотя и с разным успехом) критически освещавшим те или иные стороны родного «образа жизни». В заглавие своего второго фильма он не случайно вынес слово «сириана» – термин, используемый ЦРУ как бы в противовес понятию «американа», обозначающему квинтэссенцию, самую суть всего, что только есть хорошего и неповторимого в США. Ведь именно Ближний Восток усиленно выдаётся за одну из главных угроз «всему свободному миру», который, к тому же, находится в сильной нефтяной зависимости от стран региона, социально нестабильных, исповедующих преимущественно ислам, решительно отвергающих западные ценности. Между прочим, консультантом режиссёра-сценариста выступил Роберт Бэер, и рабочим названием картины даже был усечённый вариант («Не видеть зла») заголовка книги этого бывшего сотрудника заокеанских разведслужб, исполнившего эпизодическую роль вполне по своему профилю, – «Не видеть зла: подлинная история ключевого солдата в войне ЦРУ с терроризмом». Не удивительно, что авторам удалось воплотить аутентичную, достоверную атмосферу, придающую особую убедительность всего лишь версии (в финальные титры вынесено предостережение от желания проводить прямые параллели с настоящими дипломатами и секретными агентами, включая возможных прототипов) того, как вершится закулисная политика на рубеже столетий. Боб Барнс, живая легенда ЦРУ, на счету которого десятки уникальных операций в мусульманских странах, соглашается на последнее (перед предстоящим уходом на пенсию) задание – ликвидировать Назира Аль-Субаай, принца неназванного государства Персидского залива. Получивший образование на Западе, тот пытается убедить отца-шейха передать власть ему, а не беспутному младшему брату Мешару, чтобы в перспективе – уйти из-под американского влияния, направив нефтедоллары на развитие экономики и улучшение благосостояния народа. Правильность устремлений принца косвенно подтверждают, в частности, сомнения в справедливости намечающихся сделок Брайана Вудмана – молодого аналитика, не чуждого идеалистических порывов и по-человечески разделяющего благородные намерения Назира…

Впрочем, разветвлённую и многогранную интригу, в которой зритель, отвлёкшись на мгновение, рискует окончательно и бесповоротно запутаться, всё же не отнесёшь к бесспорным достоинствам фильма, хотя и превзошедшего в североамериканском прокате и «Мюнхен», и «Преданного садовника», при бюджете в $50 млн. собрав почти $49 млн. Именно обилие, быть может, важных с точки зрения фабулы, но затянутых, лишённых внутреннего трагизма эпизодов, неизбежно вызывающих падение интереса к экранным событиям, а то и скуку, не позволяет «Сириане» достичь высот упомянутых работ Фернандо Мейрельиса и Стивена Спилберга, не говоря уже о собственных кинематографических предтечах – честных и напряжённых голливудских лентах о «теории заговора» («С точки зрения параллакса» /1974/, «Три дня Кондора» /1975/, «Вся президентская рать» /1976/, «Принцип домино» /1977/), увидевших свет тремя десятилетиями ранее. Но Стивен Гэгэн, к счастью, проявил достаточное чувство меры, не допустив создания произведения-схемы, призванного исключительно проиллюстрировать набор определённых (пусть сложных и действительно актуальных) идей. Обличительный пафос истории о махинациях ЦРУ, личная выгода высокопоставленных сотрудников которого подозрительно совпадает с государственными интересами США (обезвреживание излишне настойчивых законников вроде вашингтонского прокурора Беннетта Холидея вполне отвечает представлениям о приемлемых средствах), всё-таки не заслоняет главного – постижения драм конкретных людей, втянутых в мир Большой Политики. «Всё взаимосвязано» – гласит рекламный слоган. Джордж Клуни, ранее игравший в довольно бесцветном боевике «Миротворец» /1997/, но зато – поставивший язвительные и подчас циничные «Признания опасного ума» /2002/, поражает вовсе не сугубо внешними метаморфозами (для съёмок актёр специально набрал свыше пятнадцати килограммов веса), но глубиной вживания в образ человека, готового пойти на физические и моральные страдания, но не поступиться принципами. Его Боба вполне можно назвать «маленьким солдатом», тем самым – намекнув на персонажей превосходной ленты француза Жана-Люка Годара, не имеющей, наверное, аналогов в опыте по превращению политического детектива в подлинно экзистенциалистскую трагедию. А вот Мэтту Деймону, отказавшемуся от имиджа неистребимого Борна, решение задачи облегчало то обстоятельство, что моральные терзания Брайана усугубляются (в отличие от случая с Барнсом, отснятые сцены с участием жены которого были отсечены при монтаже) трудностями в отношениях с супругой, не способной простить ему гибель шестилетнего сына. Сириана – это, как оказывается, не безличное явление, а ворох перемолотых судеб людей из плоти и крови, пытающихся в меру собственных сил поступать по чести и справедливости, а не так, как заведено сильными мира сего.