Спас-Андроников монастырь назван по имени первого его игумена Андроника — ученика Сергия Радонежского. Он, как и другие московские монастыри, первоначально представлял собой крепость, обнесенную деревянными рублеными стенами, за которыми виднелась главка небольшой церковки, окруженной деревянными кельями.
Между 1425 и 1427 годами в Андрониковом монастыре возводится большой каменный собор. Об этом живо рассказывает писатель середины XV века Пахомий Лагофет. Он повествует, как игумен Александр, а также — что особенно важно — старец (монах) именем Андрей-иконописец «создаста во обители своей церковь каменну зело красну и подписанием чудным своима руками украсиша». Следовательно, этот храм возведен при участии великого русского художника Андрея Рублева.
Монастырский собор поражает своим оригинальным обликом. Стены каждого из его фасадов украшены строгими лопатками, к лаконичным по форме порталам подымаются ступенчатые пирамиды высоких лестниц. Верх храма впечатляет не только сложностью своей композиции, но и необычайной декоративностью. Высоко вздымаются его средние широкие части, увенчанные дугами закомар, вторящих очертаниям килевидных завершений стройных порталов. В тимпанах закомар еще можно увидеть обгоревшие камни — следы пожара, испепелившего монастырь во время войны 1812 года.
Боковые деления фасадов с такими же килевидными закомарами значительно ниже. Такое различие в высотах отдельных частей храма резко усиливает вертикальную динамику архитектурных форм. Еще выше расположен своего рода второй ярус закомар в виде трехлопастных килевидных арок, окружающих постамент главы и образующих как бы корону у ее основания. Во время реставрационных работ удалось найти фрагменты древнего городчатого с поребриком пояса-карниза главы, столь типичного для памятников города Владимира XII века. Особенно интересны по своему необычному местоположению малозаметные, но важные в общей композиции верха храма небольшие кокошники, помещенные у основания широких сводов центральных закомар. Они расположены под прямым углом к плоскости фасадов, что усиливает игру архитектурных форм. Недаром этот храм был уже в древности наделен эпитетом — «зело красен».
Казалось, что примененный при постройке храма белый камень, характер его обработки, как и отдельные мотивы убранства, должны были определить близость архитектурных форм собора к владимирским памятникам. Однако мы не знаем ни одного владимирского храма, в котором хотя бы отдаленно можно было усмотреть черты столь оригинально разработанной композиции верхней части здания. «Загадка» собора Андроникова монастыря, видимо, связана с ранней каменной архитектурой Москвы начала XIV века, когда зодчие стремились найти собственный архитектурно-художественный путь, что так отвечало московской политике того времени. Недаром позднее, в конце XV и в начале XVI столетия, московские зодчие не раз обращались к архитектурным формам собора как к источнику вдохновения. Вспомним хотя бы церковь Ризположения в Московском Кремле.
Внутри собора сохранились четыре столба, несущие ступенчато подымающиеся к главе своды, озаренные светом ее многочисленных окон. Такая конструкция сводов позволяет воспринимать внутреннее пространство собора как целостный организм, тесно связанный с наружными формами. Некогда стены внутри были расписаны фресками, выполненными Андреем Рублевым, проведшим здесь последние годы жизни. Однако невежественные поновители XIX века уничтожили эти драгоценные произведения великого мастера. Лишь в откосах древних окон сохранились фрагменты его орнаментальных фресок.
В 1504 году в монастыре возводится каменная на подклете (то есть с подвалом) трапезная, крытая высокой четырехскатной кровлей. Это сравнительно небольшое по размерам монументальное сооружение отличается простотой архитектурных форм. Парные окошечки со ступенчато-перспективным обрамлением говорят о мощи стен. Завершает здание пояс-карниз. Между его тяг видна своего рода лента терракотовых, ныне побеленных, плиток с тонким растительным орнаментом — новый вид убранства, получивший распространение в эти годы. Внутри трапезной тяжелые своды поддерживают единственный столп, что напоминает Грановитую палату Кремля. Благодаря подобной конструкции свода создавалась возможность перекрыть большую площадь, столь необходимую для вместительного светского помещения. В 1694 году к трапезной с восточной стороны пристраивается трехъярусная церковь, завершенная в 30-х годах XVIII века. В ее архитектуре ясно сказались формы «московского барокко».
Ко второй половине XVII века относятся башни и стены, а также один из жилых корпусов монастыря. Примечателен вход с южной стороны в виде трапециевидной в плане площадки, как бы раздвинувшей монастырские стены. Этот планировочный прием заменил собой крепостные дворики, служившие целям обороны. Верхи отдельных башен, убранство которых повторяло декоративные детали трапезной церкви, были возведены в XVIII веке. Их автором отдельные исследователи склонны считать И. Зарудного.

© М.А. Ильин, Москва, «Искусство», М., 1970 г.