Девки в озере купались,
Цензура резиновый нашли.
Целый день они цензура,
Даже в школу не пошли!
Русские частушки. Описать можно в трех словах: похабно, но смешно. Вот такой вот частушкой, в некотором роде, и пытается быть аниме «Shimoseka», оно же «Shimoneta to Iu Gainen ga Sonzai Shinai Taikutsu na Sekai», оно же «Скучный мир, в котором не существует самой идеи скабрезных шуток». Получается ли это у него?
История, как известно, повторяется. Давным давно, в средние века, церковь в Европе имела огромную власть. И вот этот самый институт власти, как писал один писатель, так всем кислород перекрыл, глотку и промежность так всем зажал – что сальная шутка стала актом протеста, свободы, отрицания клерикальной культуры, прорывом к живому, человеческому, естественному. Как раз именно в такое время Джованни Бокаччо написал и выпустил «Декамерон» (за который его до конца его дней обвиняли в безнравственности, подрыве авторитета церкви, растлении нравов и пропаганде греха, аж сам в старости стыдился, чего написал), являющийся, по сути, сборником скабрезных баек, но тогда оказавшийся скандалом, событием, бунтом. «Shimoseka» имеет схожую завязку. Действие происходит в Японии будущего, в которой... мягко говоря, ударились в крайность. Если вкратце, то в ней приняли драконовский цензурный закон, запрещающий само упоминание чего-либо непристойного. По сути это означает: АБСОЛЮТНО никакого мата, порнографии, даже мягкой, сексуально откровенных изображений любой степени и даже правильных и уместных медицинских терминов, обозначающих некоторые «непристойные» части человеческого тела. Казалось бы суровость такого закона непременно будет компенсироваться, так сказать, необязательностью его исполнения, однако в будущей Японии, отображенной в «Shimoseka», люди носят специальные ошейники и браслеты под названием «миротворцы». И вот через эти самые ошейники и браслеты (которые, правда, созданы не только для этой цели, но имеют и другие полезные бытовые функции) власти контролируют и отслеживают произношение непристойности. Данные устройства могут даже отследить движения рук и ног, делающие или пишущие что-либо непристойное. Другими словами, каждый человек находится под постоянным наблюдением, что уже попахивает Оруэллом с его «Старшим братом». Более того, власти рассматривают непристойность как преступление хуже, чем убийство. За преступление по профанации непристойности могут даже сослать в лагеря, а несовершеннолетним не скашивают срок наказания, словосочетание «террорист непристойности» является полновесным термином, а если вы владеете эротическими журналами, полиция нападет на вас, как на бандитов, держащих заложников, что показано в начале первого эпизода. Людей же, которые могут выступить против таких крайностей, клеймят теми же «террористами непристойности», что может стоить им нормальной жизни и карьеры. В этом аниме также в виде гиперболы показано, как власть как растущая и развивающаяся система может доходить до крайности, когда мать Анны, одной из персонажей этой анимешки, предлагает ввести активные наблюдение и запись через миротворцы, которые носят несовершенные граждане, а также вынудить этих граждан одеть новую разновидность миротворцев, фактически являющуюся поясом верности.
Однако при всем вышеупомянутом «Shimoseka» в первую очередь именно комедия, начинающаяся с того, что направляющийся в школу главный герой по имени Окума Танукичи, имеющий особую биографию, встречает девушку, представляющую собой ходячий скандал, событие, бунт – террористку непристойности по прозвищу Голубой снежок. Смешная ли это комедия? Это каждый должен решить для себя сам, посмотрев эту анимешку. Для меня лично она оказалась смешной, пусть и выдохлась где-то к последней трети. Особенно угарал над моментом, когда Анна в 4-м эпизоде чуть не надругалась над бедным Окумой (хотя, если взглянуть под другим углом, это на самом деле совсем не смешно). И если шутки, кривлянья и гиперболы в этой анимешке не вызвали у вас улыбку и/или смех, что ж, значит, просто не срослось. Поэтому, не надо, к примеру, зацикливаться на том, что при том уровне маскировки, которую используют пара главных героев, в реальности их бы давно вычислили и поймали. В данной комедии это уже просто условность.
А теперь стоит поговорить о том, что является одним из чуть ли не самых главных столпов практически любого художественного произведения, а именно – персонажах. И тут я считаю, что для комедии они оказались вполне яркими и запоминающимися. Танукичи Окума – первый главный герой этой анимешки. В прошлом он ребенком едва не стал изгоем из-за своего отца, арестованного из-за яростных протестов против драконовской цензуры, но избежал этого, благодаря Анне, которая с самого начала отнеслась к нему с добротой и пониманием. Склонен ворчать, но является верным товарищем и другом, способным на смелые и героические поступки. Аямэ Каджо – разыскиваемая эротерористка, любящая употреблять «запрещенные» слова и говорить на сексуальные темы, хорошо подкованная в этом теоретически, но смущающаяся, мучительно краснеющая и запинающаяся, когда дело доходит до практики и, судя по всему, ни разу не попробовавшая ублажить себя. Вместе с Танукичи они образуют традиционную японскую комедийную пару бокэ и цуккоми, в которой Аямэ (бокэ) говорит всякие глупости и шутки, а Окума (цуккоми) яростно реагирует на них. Также отдельно стоит сказать про ту часть юмора, когда Аямэ громко кричит какое-нибудь одно нецензурное слово. Когда это сделал незабвенный Краузер-сама в аниме «Детройт – город металла», к примеру, в песенной дуэли с псевдо-гангста-реппером, встав на сцену и во все горло крикнув «пи$да-а-а-а! *, то, учитывая весь гротеск и сюжетные обстоятельства того аниме-сериала, это было действительно очень смешно. Аямэ же до этого уровня, к сожалению, не дотягивает. Далее идет Саотоме Отоме – талантливая художница, способная даже ртом нарисовать картину фотографической точности, юристка и яойщица, испытывающая творческий кризис от того, что она не может ничего нарисовать на на тему романтики, так как общество является настолько сексуально подавленным, что не может толком выражать чувство любви. Косури Онигашира – умная и хитрая девочка с характерной прической, являющаяся волком в овечьей шкуре и мечтающая сотрясти общество. Хёка Фува – флегматичная девушка-ученый с вечными мешками под глазами и говорящая только в монотонной форме, способная изготовлять разные хитрые приспособления, не расстающаяся с лабораторным халатом, даже если снимает всю остальную одежду, не знающая слова смущение, которой закрыт вход во все медицинские учреждения города, так как она задолбала всех навязчивым вопросом как делаются дети, хотя это интересно ей чисто как ученому. Раки Гоурики – внешне напоминающий гориллу казначей студенческого совета, способный невинно превратить женское нижнее белье в оружие массового поражения. Антенка-тян – милая девочка с напоминающими антенки, олицетворяющая общую массу школьников.
Отдельного же разговора заслуживают два персонажа, олицетворяющие темную, серьезную и не смешную сторону этой анимешки. Первый – это Оборо Цукимигуса. Сперва может показаться, что ее взгляд, монотонность речи и стоическое поведение – это просто некий гротеск для комедийных целей. Но потом оказывается, что она на самом деле парень, которому, чтобы он был верным и беспрекословным слугой и не заглядывался на Анну, свою подопечную, НАСТОЛЬКО промыли мозги, что он сам открыто заявляет об отсутствии у него какого-либо собственного мнения. Он фактически является куклой без эмоций, созданной для того, чтобы им пользовались другие, и признает, что готов закрыть глаза тяжелые нарушения морали, совершенные Анной, поскольку ему приказали позволить Анне делать все, что ей вздумается, если только она не является мишенью для атаки. Второй персонаж – это сама Анна Нишикиномия. Тут необходимо сделать некоторое отступление и вернуться к ранее упомянутому драконовскому закону о цензуре. Из-за него, к примеру, никто в школе абсолютно ничего не знает про секс. Один писатель писал про советскую моральную цензуру, что она «довела воздержанием и намеком потентный народ до того, что ритмичный вход поршня в цилиндр вызывал циничный гогот подростковой аудитории». У школьников же в «Shimoseka» гайки закручены настолько, что когда Аямэ взламывает школьный видеопроигрыватель и показывает им видео с двумя спаривающимися мухами, устроив при этом людскую озвучку, то школьники приходят в возбуждение. А что же Анна? Поначалу она предстает чистой, милой, изящной и невинной девушкой, не имеющей абсолютно никаких знаний о чем-либо непристойном, причем настолько, что, к примеру, когда мимо нее пробегала Аямэ в образе Голубого снежка, то она не знала, что ее следует ловить. Или как она, к примеру, повесила в студенческого совета двусмысленный плакал с девушкой, у которой между грудей был зажат грибочек (настоящий, а не тот, о котором могут подумать те, кто еще не смотрел эту анимешку). Другими словами, она вроде как воплощение идеального результата уже существующих и продвигаемых ее родителями драконовских цензурных законов. Но вот что начинается после того, как Танукичи случайно целует ее, спасая от навязчивого поклонника, который навел на нее страху... Если вкратце, то у нее сносит крышу. Вся страсть и желание, сокрытые и сдерживаемые пуританским воспитанием без возможности выпуска пара вырываются наружу взрывом перегруженного парового котла. Последующие в дальнейшем ее выкрутасы обставлены вроде как в комедийном ключе, но если повернуть медаль и посмотреть с другой стороны, то становится совсем не смешно. Во-первых она начинает вести себя по отношению к Танукичи точно так же, как навязчивый поклонник, которого она боялась. Но это только полбеды. Главная же ее беда и трагедия заключается в том, что из-за своего крайне пуританского воспитания она не видит и не знает разницы между похотью и любовью и не отдает себе отчета в том, что чувства, которые она испытывает к Танукичи, это не любовь, а полновесное всепоглощающее вожделение. В 4-м эпизоде она почти насилует Танукичи и имей она представление о том, как заниматься сексом, этот бедняга Танукичи был бы стропроцентно изнасилован, а не застань их Аямэ, то заработал бы себе натуральную морально-психологическу травму. Дальше только хуже. Бедный Танукичи становится вынужден носить с собой запасный пары трусов, поскольку мучимая похотью Анна начинает их воровать, а когда неделю не может добыть себе пару, чтобы понюхать, то начинает вести себя, как страдающий от ломки наркоман. Затуманившая ей разум похоть не дает ей выражать свои чувства к Танукичи в здоровой манере, что еще ведет и к невольному лицемерию, так как она совершает как раз те поступки, против совершения которых искренне идеологически борется. И что самое ужасное – она полагает, что ее поведение нормально, так как искренне уверена, что ее похоть – это чистая, настоящая любовь, а значит, можно выражать ее любым способом. Ее же «дуэнья» Цукимигуса, который должен пресекать подобные поползновения, как упоминалось ранее, ничего не делает, чтобы ее остановить и хоть как-то вправить ей мозги. И, наконец, бедной Анне кажется, что если твердой рукой вырвет ростки всего непристойного, то тогда Танукичи полюбит его, ведь он сам сказал, как ему нравится ее чистота и невинность. И сложись все иначе, Танукичи вполне мог бы ее полюбить, но своим сумасшедшим поведением она оттолкнула его. Даже Фува отмечает, что превратное представление о том, что такое «чистота» и «справедливость», настолько сильно укоренилось в Анне, что она начинает потихоньку сходить с ума и в будущем может даже убить кого-нибудь с улыбкой на лице, если тот нарушает ее представления о «чистоте» и «справедливости». Так идеальный результат превращается в показательный кошмар того, во что может превратиться молодое поколение, когда пуританские нравы начинают переходить разумную грань.
И напоследок следует упомянуть порожденный Анной мем «нектар любви». Я лично смеялся над эпизодом с печеньками. Но есть, увы, одна деталь, которая бросает тень на этот момент. Сейю Анны, пусть земля будет ей пухом, умерла после этой роли от вируса Эпштейна-Барр, который передается со слюной, при переливании крови, а также половым путем, один из которых – вагинальные секреты.
Итого, моя оценка этому аниме: 7+/10
|
