Написав свой отзыв, почитал чужие — и изрядно поразился разгоревшейся выше дискуссии. Сначала одни товарищи заявили, что «Исчезновение» — всего лишь «гаремник». Тут же другие товарищи с пеной у рта принялись доказывать, что «Исчезновение» — не «гаремник» вовсе.
А теперь моё мнение, в котором я совершенно уверен. Во-первых, «Исчезновение» — это конечно же «гаремник» и то, что в нём нет фансервиса, этого очевидного факта никак не отменяет. Во-вторых, «гаремник» — это не суть «Исчезновения», к которой его можно пренебрежительно свести без остатка, а одна из черт. Можно сказать, возведённая в жанр, как это принято в японской анимации. Но художественное произведение не тождественно своему жанру. Оно может иметь глубокое содержание или практически не иметь его. «Исчезновение» имеет — философское, моральное, социальное, выраженное через взаимоотношения людей, группирующихся вокруг одного мальчика и одной девочки и попадающих в фантасмагорические ситуации.
В-третьих, эта черта присутствует, в более-менее завуалированном виде, едва ли не во всех художественных произведениях вообще и самым прямым образом — в реальной жизни. Возьмите компанию молодых (или даже не очень) людей — и с вероятностью не меньшей, чем их разбиение на моногамные пары, вы узреете формирование малых и больших «гаремов». Такова проза и поэзия сексуальной жизни. Если какие-то авторы этой темы избегают — это их собственные цензурные соображения, но более жизненно и реалистично повествование о жизни людей — когда в нём «гаремы» есть, а не когда их нет.
В общем, это не грех Танигавы Нагару. Но и не великая заслуга. Он просто написал, как оно бывает, как есть. А великая заслуга в том, насколько написанное им берёт за душу и интригует.
Да, чтобы не писать отдельный комментарий, выражу здесь же своё удивление, что кому-то до «Исчезновения» невдомёк были чувства, испытываемые Нагато Юки и Коидзуми Ицуки, а кому-то примерещилась гомосексуальность последнего. Они должны были в голос орать о своей любви и ревности? По-моему, они достаточно красноречиво молчали, но уж сцены-то из третьего и четвёртого эпизодов «Вздохов» (где фильм снимали) должна была уничтожить все сомнения.
|
