Мэдхаус и CLAMP в качестве создателей, благоприятные отзывы, закос под ретро — такую наживку я заглатываю довольно быстро. И в общем «Ящик Нечисти» мои ожидания оправдал, хотя история ещё более мрачноватая и запутанная, чем кажется поначалу.
Кто-то возмущается количеством внимания, отводимым здесь многострадальным японским школьницам. А я считаю это вполне оправданным: в конце концов, школьницы тоже люди, их жизнь может быть не менее сложна, чем у старших, а в подростковом возрасте влияние родственников, среды, судьбы воспринимается особенно остро и может иметь, как мы видим, роковые последствия. Сказанное в крайне неудачный момент грубое слово или несказанное вовремя доброе слова могут повернуть чью-то жизнь на сто восемьдесят градусов.
Ещё кого-то удивляет, как это отличница из богатой семьи могла обратить своё внимание на непримечательную девочку, но в этом тоже нет абсолютно ничего невероятного, если ознакомиться с дальнейшими сериями, в которых понемногу и постепенно ( ибо многие секреты здесь ещё и многослойны, с двойным дном) приоткрывается правда о Канако, само происхождение которой — в высшей степени тяжёлая и грустная история. Ёрико же сложно назвать убожеством: да, она ожесточилась, и её сердцем по сути завладела тьма, но надо вспомнить, в каких условиях протекала её жизнь, и потом, ради надежды вновь увидеть Канако она пренебрегает даже инстинктом самосохранения. Кто-то ставит под сомнение экзистенциальную ценность мировоззренческого постулата « я — это ты, а ты — это я», но ведь должно же было появиться в анимешной философской мысли хоть что-то новое после «Евангелиона» и «Разефона» с их знаменитыми тезисами, безусловно, вершинами самопознания: «ты — это ты» и «я — это я». А если абстрагироваться от слов про реинкарнации, то смысл этих «ты — это я» вполне обыден: мы родственны духовно, потому что находимся в сходных обстоятельствах, и обе не получаем достаточно тепла семейного очага. Не помогает Канако, что росла она в достатке.
Ну а потом надолго наступает черёд умных дядей с их расследованиями преступлений, Сэкигути, Торигути и прочих, ведущих обстоятельные разговоры. Всех этих дядей с их долгими разбирательствами, трактовками и толкованиями термина «морё», с выяснениями различных чтений всяких кандзи и установлением разницы между водяными и земляными духами возможно, порой хочется послать подальше. Но... золотистый полуденный свет, заливающий комнату, создаёт такое медитативное настроение, что продолжаешь смотреть, хоть немного дремотно и убаюканно, и шокирующие откровения о судьбе и нелицеприятных секретах могущественных людей и родов скользят как бы поверх сознания. И пушистый котик, так уютно нежащийся на солнышке или позволяющий себя ласкать кому-нибудь, с позвякивающим бубенцом на шее, и уверенно хозяйствующий в саду воробышек, и тонкие водяные струйки - всё то, что предполагалось фоном, кажется, становится самым главным, передающим неторопливый ритмичный пульс всего сущего, а базарящих дядей, наоборот, уже воспринимаешь как бэкграунд. Они могли бы обсуждать что угодно, тёмные тайны или нечто другое, что-то делать, над чем-то ломать голову. Могли бы и дальше сколь угодно происходить непонятные и зловещие события.
А день был бы независимо от всего этого таким же безмятежно ленивым, так же шустро порхали бы птички и монотонно пели цикады. Сиюминутное и в то же время вековое, это было для меня привлекательнее, чем прихотливые изгибы и кульбиты сюжета. Как писал ещё Пушкин, «и вновь у гробового входа младая будет жизнь играть, и равнодушная природа красою вечною сиять», и может быть, не так глупы были разговоры двух отторгнутых обществом девчонок. Тут нет орнаментального единения фигур персонажей с фоном, как в «Мононоке», зато есть такое чувство, что и природа, и рукотворные вещи, такие, как красочные витражи или старый граммофон, вполне могут претендовать на роль самостоятельных персонажей. В конце концов, ящички-то тут уж точно важные лица... а порой и с лицами.
Это, разумеется, ещё далеко не всё. Японцы любят вплетать вовсюда, в том числе и в аниме, хоть пару ниточек своей родимой культуры, вот и здесь то промчится волна Хокусая, то мелькнут перед взглядом каппа (японский водяной) и картинки с демонами из книжки. Нет, видимо, национальное самосознание у японцев такое, что они от этой субстанции не устают и вряд ли когда устанут. Слова, произносимые во время ритуала изгнания духов топаньем ногой — те же самые, что произносила и небезызвестная Рэй Хино, она же Сэйлормарс из «Сэйлормун» ( та, правда, духов бумажкой запечатывала). Не избежать зрителю и созерцания великолепного храма с каменными статуями при входе. А поскольку «Ящик Нечисти» мне по странному капризу судьбы довелось смотреть параллельно с «Отогидзоси», то упоминания Абэ Сэймэя, оммёдзи и изображения всяких этих магических пентаграммок ( у них на Востоке всем в мире заправляет круговорот пяти основных элементов, видите ли ) — всё это было более чем знакомо. Мне часто даже было трудно вспомнить, которое из двух этих аниме я смотрю в данный момент.
Техническое исполнение как минимум выше среднего — Мэдхаус, как-никак. Эндинг, правда, не советую смотреть, уж очень психоделична эта бесконечная вереница Канако и Ёрико. Опенинг же неплох своим настроением и переливами, и исполняется Nightmare, как и первый опенинг «Тетради Смерти».
В общем, после просмотра этого аниме может появиться сильное стремление оглядываться, не подкрадывается ли откуда-нибудь какое-нибудь тооримоно, чтобы толкнуть недостаточно бдительного или отчаявшегося человека на преступление...
|
