ВОЗМОЖНЫ СПОЙЛЕРЫ
Ужасно. Настолько ужасно, что сил моих нет... Nabari no Ou – тот случай, когда и забраковать аниме жалко, потому что все-таки хорошее, и герои есть нешаблонные, проникаешься же ими, хочешь не хочешь, и, вроде, даже есть какая-то идея, какой-то месседж зрителю, проблема выбора. Но, с другой стороны, оно одновременно ужасное. Ужасное своей невыносимой противоречивостью.
Ну вот есть, к примеру, здесь один герой – второй из главных. И смотришь на него – сердце разрывается. Но пытаешься понять – и не знаешь как. Я все пыталась "вжиться" в этого персонажа, и каждый раз мучительно.
У Йойтэ есть заветное желание – стереть свое существование. Но не просто умереть, а сделать так, чтобы его никогда не существовало на свете. Я пытаюсь это примерять на себя и сразу же хорошо его понимаю: и все то страшное, что он, еще ребенок, натворил в жизни, и все то тяжелое, безысходное, что он пережил, – немудрено пожелать, чтобы все это исчезло. Но ведь... ОН ХОЧЕТ ЖИТЬ! Он плачет, он умоляет – он жить хочет! И вот тут я понимаю, что меня накрывает оно самое – противоречие. Если человек пожелал стереть себя из жизни, то это человек отчаявшийся, уставший, человек, который уже ни во что не верит, не надеется и не имеет никаких желаний. А Йойтэ хочет жить до слез, значит, на что-то он еще надеется, чего-то еще хочет, потому что жить может хотеть только тот, в ком эта жизнь еще есть. И все мои попытки в него "вжиться" кончались тем, что я вязла, как в паутине. Тяжело уместить внутри себя одновременно оба эти чувства – желание жить и желание стереть свое существование.
С главным героем – Михару – поначалу было легче. До определенного момента я ему верила. Я понимала его, когда он обещал Йойтэ, что исполнит его желание. Тогда еще Михару был мальчиком, который жил, отгородившись своими чувствами от других. Не имеющий собственных желаний, он с уважением принял желание Йойтэ. Я понимала Михару, когда он осознал, что он уже совсем не хочет выполнять свое обещание. Возникшая привязанность к Йойтэ породила в его сердце свое собственное желание, и оно оказалось полностью противоположным желанию Йойтэ. Но я перестала понимать Михару в конце. Одно дело, когда ты просто ничего не можешь сделать, ничего не в силах изменить, но жизнь Йойтэ фактически была в руках Михару. Вот он – человек, который стал тебе по-настоящему дорог. Вот он – способ его спасти, которым владеешь только ты и никто другой на целом свете... Хорошо, конечно, уважать желания любимых людей, но мне, наверное, никогда не понять, почему в этом нужно доходить до пафосно-жертвенной театральности. Это что-то бессмысленное и беспощадное, как тот русский бунт, ей-богу. И это уже не просто противоречие, это уже какое-то страшное противоречие.
А еще есть Райко...
"узрев причину ненависти девчушки-самурая из Фумы к своему брату мне сразу подумалось-"ох ты чёрт-и тут Итачи пробегал! "" /бдительный зритель EvenKoishiRauchan/
Я бы, однако, сказала, что Итачи здесь не просто пробегал, а основательно так потоптался. Впрочем, я не знаю, может, для исторической Японии это в норме вещей было – вырезать свои кланы. Эта японская душа, она ведь такая загадочная. Вот зря говорят, что русская душа загадочная. Мы-то что? У нас отцеубийство там или братоубийство ради наследства, к примеру, – это, да, это было. Но чтоб вот такие семейные бойни... Вот, где загадка души человеческой. Но разница между Итачи и Райко все-таки огромная. Итачи не зря все время с каменным лицом ходил. Это его никогда-не-улыбающееся лицо, оно как бы говорило, что осознает он и меру своей вины, и глубину своего греха, и необратимость содеянного. И только смерть его освободила. Только в смерти он наконец смог спокойно улыбнуться. А Райко... Райко выглядит очень милым человеком. У него нежная улыбка. У него ласковые глаза. Он так похож на доброго онии-сама. Неужели вот такой вот – и безжалостный убийца собственной семьи?.. Тут я даже по доброй воле готова была встретиться лицом к лицу с противоречием, однако... Не срослось. Итачи, конечно, тоже получил от автора свое смягчающее обстоятельство, однако грехи его автор ему оставил, и руки от крови отмывать не стал. А вот Райко авторы отбелили, и руки от крови вымыли, и даже с мылом, да еще и жертвенный нимб над головой повесили. И почему-то мне это было неприятно, как неприятно бывает услышать фальшивую ноту. И вот думаю я об этом сейчас, и внезапно жаль, что здесь обошлось без противоречия. А заодно больше начинаю ценить Йойтэ, которого не оправдали, не отбелили, руки от крови не отмыли, а предложили принять его и полюбить таким, какой он есть, со всей его страшной, дикой, противоречивой судьбой.
Существует такая разновидность сёнена – женский сёнен. Как пример – D.Gray-man, "Темный дворецкий", "Сердца Пандоры". Женский он не потому, что рассчитан на девочек, сёнен есть сёнен, а потому что создается женщинами, соответственно, влияние женской психологии на произведение, по каким бы правилам сёнена оно ни создавалось, неизбежно. В таких сёненах обычно больший упор делается на персонажей: их чувства, взаимоотношения, драму, внутренний выбор. Дружба и другая привязанность в женских сёненах обычно выглядит нежнее. Главные герои не ведут себя нарочито по-мужски, они гораздо культурнее и интеллигентнее. Зато порядок мироустройства продуман заметно слабее, чем в мужском сёнене. А глобализация в построении выдуманного мира обычно отсутствует, ибо авторов-женщин человечество в целом интересует намного меньше, чем отдельно взятый человек. Так вот, "Владыка Набари" – это самый женский из всех женских сёненов, что мне встречались. Дружба главных героев та самая – нежная. Нет, это все равно не сёнен-ай. Просто посмотрите на синюшные конечности Йойтэ, и если после этого вам привидится сёнен-ай, то вы, скорее всего, матерый хентайщик. Здесь привязанность не двух мальчиков, а двух очень одиноких детей, которые смотрят друг на друга, как в зеркало. Мир прописан... да ни фига он не прописан. Так как речь идет о ниндзя, сравнения с "Наруто" неизбежны. Но, тогда как Кишимото детализировал свой мир шиноби вдоль и поперек, придав ему глобальные черты, мир Nabari no Ou не ощущается вообще. Сам этот мир Набари, мир ниндзя, представляется мне смутно. Все действие происходит в реальном мире, и границы между первым и вторым как будто и нет. Техники ниндзя – Шинрабансё, другие киндзуцу – это такой разброд фантазии, что общая картина просто не складывается в сознании совершенно, потому что продуманности, детализации, какой-то единой структуры просто нет. Сражения... Да их, в общем-то, немного. Кто-то машет катаной, кто-то пользуется огнестрельным, кто-то кричит "Отражение! ", кто-то, выставляя вперед указательный палец, ломает людям кости с помощью невидимого зрителю ки. И почему-то именно это ки выглядит самым убедительным. Не катаны, не пистолеты, не свитки, не вскрики-заклинания, а невидимое ки – вот в чем парадокс.
В общем, это я все к тому веду, что мир и сражения – это, как ни крути, не те столпы, на которых "Владыка" мог бы держаться. Такими столпами здесь могут быть только главные герои, а они... противоречивые. И я после просмотра все думала – может, так и надо? Может, мы просто привыкли видеть на экране не людей, а персонажей? А люди-то они ведь чаще всего противоречивые и есть. Ненавидят ложь, но умеют врать. Пеняют на безразличие, но остаются эгоистами. Хотят, чтобы их любили, но выстраивают стену между собой и окружающими. Может быть, главные герои Nabari no Ou – это просто обычные люди? Ну вот может ли человек искренне, без всякого притворства жалеть, что появился на свет, и одновременно всем своим нутром хотеть жить? Или – можно ли, встретив того, кто стал для тебя дорогим человеком, не пошевелив пальцем, смотреть, как он умирает? Я вот не знаю. Да тут, наверное, и не существует какого-то универсального ответа. Тут каждый решит для себя сам. Я вот, например, так и не смогла понять, как же я отношусь к Михару, который на протяжении всей истории был что-то одно, а в финале превратился во что-то другое. Я совсем не смогла проникнуться Райко, который, оправданный и отбеленный авторами, так и остался для меня персонажем. Зато запал мне в душу Йойтэ, который, хоть и противоречивый, но, по всему выходит, что человек. И если уж совсем откровенно, то будь моя воля, я бы вообще убрала из этого аниме все и оставила только историю Йойтэ. Ребенка Йойтэ, которому вместо любви и заботы взрослые дали медленную смерть, которого те же взрослые использовали как перчатки, чтобы не испачкать в крови собственные руки. Того Йойтэ, у которого нет причин за что-то еще цепляться в этой жизни, который думает, что он давно мертв, и который на самом деле еще живой – живой и душой своей, раньше срока изношенной, и своим одиноким сердцем. Из всего-всего в этом аниме я оставила бы только Йойтэ, который, отчаянно противореча самому себе, хочет жить. Ну и еще, пожалуй, я оставила бы вот эти слова Юкими: "Существует всего три типа людей, у которых есть тайны: те, кто не хочет вспоминать, что у них скрыто в глубине души, те, кто хочет сказать, но не может, и те, кто надеется, что когда-нибудь кто-нибудь спросит, о чем они молчат". И вот тогда, наверное, это был бы мой личный шедевр.
PS: После совершенно невыносимой финальной серии, которая есть ни что иное, как отсебятина аниматоров, решила обратиться к манге. Контраст оказался ощутимый. Даже если говорить о той части истории, которую авторы аниме экранизировали практически без изменений, то разница, выраженная всего лишь в нюансах, сильно меняет мнение как о многих персонажах, так и об их действиях. Вывод напрашивается непроизвольно – экранизация "Владыки Набари", действительно интересной манги, получилась, увы, не слишком удачная.
|
