У этого фильма не самая простая судьба. Первые сообщения о новой работе знаменитой студии Ghibli по произведению не менее известной Урсулы Ле Гуин были усугублены фамилией режиссёра. В результате хор недовольных усилился троекратно: избалованные «Унесёнными призраками» упрекали «Сказания Земноморья» в недостаточной шедевральности, знатоки фэнтези пели своё неизменно-занудливое «В-книге-всё-было-совсем-не-так! », и даже сам Миядзаки Единственный и Неповторимый не упустил возможности попортить кровь Миядзаки-Младшему. А иначе и быть не могло: требовательные зрители, культовый цикл, репутация.
Однако фильм получился именно таким, как и должен быть: адаптированная под детскую аудиторию аниме-экранизация взрослой сказки про волшебников, драконов и Великое Равновесие. Не сериал на два-три сезона, не кино-эпопея в декорациях Новой Зеландии, закрывающая тему раз и навсегда, а именно что по мотивам. Стоит порадоваться, что анимация мирового уровня встретилась с достойным оригиналом, и что фэнтези по-прежнему не только эльфы с орками и веслообразные мечи.
В первую очередь это «джибливская» картина: с узнаваемыми героями и сценами, с песней-душой и мудрым открытым финалом, с фирменной детализацией и прекрасной режиссурой, благодаря которой камео не уступают по художественной выразительности главным ролям.
«Сказания Земноморья» – произведение скорее созерцательное, чем динамичное, с ощутимым желанием передать красоту мира, причём меняющегося мира, когда уходящая сила сочетается с мелочностью и суетой. Особенно чётко это получилось в картинах торгового города Хорта, сочетающего в себе черты средневекового Рима и Неаполя. Величественные развалины дворцов и акведука – и мелкие домишки и лавочки, прилепившиеся к осыпающимся стенам. Бывшая волшебница, переквалифицировавшаяся в торговку поддельными тканями, вполне наглядно объясняет причину всеобщего упадка: лучше впаривать ротозеям дурное сукно, чем тратить жизнь на магию, которую и не потрогаешь. Ну, кому нужна эта Сила, если с ней и поля не вспашешь?
В самом деле, материальность оружия, еды или кнута во сто крат надёжнее условно-воображаемых Света и Тени. Ястреб, странствующий по Земноморью, похож не на Верховного Мага, а на фантазёра, мечтателя, вечного идеалиста, не понимающего, как распорядиться своим могуществом. Он мог бы остаться в королевском дворце, мог бы осесть в уютном домике Техану, мог бы и путешествовать, но с большим комфортом: например, не самому грести, а заставить ветер и волны нести лодку. Но Равновесие, о котором так много и часто говорят в «Сказаниях Земноморья», включает в себя свободу воли, смирение и при этом упорство и принципиальность. Поэтому Ястреб спасает от волков незнакомого мальчишку, но не борется с работорговлей, поэтому он гонит прочь доброжелателя с наркотическим зельем, но не спешит исцелять тех, кто уже позволил одурманить себя. Сохранение баланса – это, прежде всего, непротивление злу в собственном сердце, но отнюдь не неустанное уничтожение всех неправильных и лишних. Можно предположить, что магические способности Ястреба позволили бы ему раз и навсегда очистить окрестности от злодеев, лжецов, воров и обывателей-завистников, но чем бы он тогда отличался от своего антагониста Паука?
Безусловно, «Сказания Земноморья» ближе к детским сказкам, чем к фильмам для взрослых: добро и зло здесь чётко поделены, и «Тёмного Властелина» легко отличить по лицу, голосу и противоестественным полуженским-полумужским повадкам. Даже замок у него – мрачный и пугающий, не то что освещённый солнцем королевский дворец в Энладе или гостеприимный крестьянский дом среди мирных зелёных полей. И на первый взгляд, очевидное разделение на хороших и плохих убивает всю интригу, потому что и так понятно, чем всё закончится. Финальная битва так и вовсе может разочаровать: слишком мало фехтования (и тогда зачем столько суеты вокруг Зачарованного Меча?) – одни слова, как будто для того, чтобы справиться со Злом, достаточно лишь победить его в споре.
В этой простоте и описательности, лишь изредка прерываемой репликами-подсказками о Равновесии, Жизни и Смерти, не хватает того, чего в каждой книге в избытке – авторского текста. Автор всегда разъяснит, что значит тот или иной пейзаж, как понимать перемены погоды, какой смысл заложен в описания городских улиц, и почему освобождённые от цепей рабы не спешат на волю. Голос автора легко свяжет одно событие с другим и укажет на высшую точку перелома. В фильме расшифровка возложена на зрителя, и те, кто привык к поводырям, немедленно начнут возмущаться, что всё расплывчато и непонятно. «Сказания Земноморья» предстают в качестве визуальной трактовки оригинала, и уникальный подход студии Ghibli к мелочам и деталям изображаемого позволяет в одном кадре передать то, на что может уйти с десяток страниц. Зрители становятся путешественниками: смотри по сторонам, вглядывайся в рябь на воде и в тучи на небе – и своим умом доходи, что не так с миром, и что он из себя представляет.
Суть Жизни в «Сказаниях Земноморья» – это всё то многообразие, единство непохожестей и гармония разнородного, которое обнаруживается и в природе, и в людском обществе. Суть Смерти и Небытия – в трусости и прекращении борьбы за жизнь. И поскольку пресловутое противостояние Света и Тьмы проходит скорее в человеческой душе, чем на поле брани, то отказаться от упрощений, победить свой личный страх и самому уяснить смысл Жизни, Смерти, Любви и Правды – это и значит победить Зло. Тогда падут все заклинания и преграды, и можно будет с лёгкостью принять свою судьбу. Равновесие касается каждого – значит, каждый человек сам участвует в сохранении баланса и сам должен пройти путь ошибок, расплат и просветлений.
Аллен, раздираемый изнутри своей светлой и тёмной половиной, совершил ту же логическую ошибку, которую совершают многие молодые люди его возраста: он решил, что необратимость смерти лишает жизнь смысла, забыв, что жизнь – это всегда вечное движение и борьба. В свои семнадцать лет принцу было неизвестно то, что очевидно для деревенских жителей, из года в год бросающих семена во вспаханную землю, а осенью сжинающих спелые колосья, полные новых зёрен. Поэтому путешествие Аллена, как и подобает таким историям, проходит одновременно в мире материальном и духовном, и вместе с мозолями он получает новые знания. Он словно Волшебный Меч в руках кузнеца и мага.
Теру, какой бы слабой и беззащитной она ни была, во сто крат сильнее Аллена, который хоть и выручил её из беды, но показал себя таким же врагом, как и Усаги с его подручными. Озлобившийся юноша, презирающий смерть, вызывает не меньшее отвращение, чем распоясавшиеся мерзавцы. Точно переданная мимика героев не только раскрывает их характеры, но позволяет разглядеть, что происходит в их душе. Юноша, охваченный ужасом посреди ясного солнечного дня, гонимый тьмой, исходящей из его собственного сердца, – не жертва, но идеальный инструмент для сил зла. Став учителем и спасителем Аллена, своим стремлением к жизни вопреки жестокости этой самой жизни Теру преподносит урок, которого так не хватало избалованному принцу.
Хотя финальное перевоплощение Теру заставляет вспомнить «Унесённых призраками», да и многие сцены и персонажи словно заимствованы из «Навсикаи» и других известных работ студии, «Сказания Земноморья» не просто «проба пера» или программное произведение Ghibli. Стоит лишь отрешиться от споров вокруг имён и репутаций, как станет очевидно, что он по-своему оригинален, хоть и снят по четвёртой части классической тетралогии.
Вобравший в себя и японские, и европейские мотивы, этот фильм остаётся самостоятельным глубоким произведениям о странствиях, изменениях и неустанных поисках света наперекор сгущающейся тьме. Каждый персонаж, пусть даже на пару минут промелькнувший перед путешественниками, с новой стороны раскрывает всю сложность и простоту мироздания. Дороги сводят и разлучают героев, но главное не останавливаться и двигаться дальше. Только так и можно сохранить Равновесие.
|
