Тише, деточка, не плачь:
Ходит по двору палач…
(Из колыбельной)
«Аякаси: классику японских ужасов» я начинала смотреть с чувством самодовольства и в предвкушении того, как сейчас моя самооценка взлетит до небес, ибо считала себя ПОДГОТОВЛЕННЫМ зрителем. В моем багаже уже имелись: а) книжки по японской мифологии, б) сборник японских страшных рассказов «Пионовый фонарь», в) разные статьи и заметки по японской культуре, найденные в Интернете, г) японские «Темные воды», а также все «Звонки», д) немалое количество аниме, в частности, что мне казалось немаловажным, е) «Магазинчик ужасов» («Pet shop of horrors»).
Из аннотации к «Аякаси» я узнала, что это аниме состоит из трех историй, различающихся как сюжетом, так и манерой исполнения.
«Нуте-с, нуте-с, – потирая ручки, думала я, – сейчас будем эстетствовать и умничать, умничать и эстетствовать».
«ОБЛОМИСЬ! »
Японский городовой! Может быть, виноват был еще и не очень качественно выполненный перевод, но, честно признаюсь, я раз пять запускала первую серию с начала, чтобы разобраться, кто кого любил, кто на ком женился, кто зачем убился, кто рожает, а кто мстит. И где-то к середине первой серии мне таки удалось вникнуть почти во все. Правда, к тому времени моя самооценка уже жалобно пищала, съежившись где-то под плинтусом.
Надо сказать, дальше пошло веселее. «Въехав» в специфику «Аякаси», уловив ритм повествования, я уже продолжала смотреть это аниме с интересом и не без удовольствия.
Но обо всем по порядку.
Аннотация не соврала: истории действительно очень разные, как в смысловом и жанровом, так и в стилистическом и графическом отношении. Это именно сборник страшных рассказов разных авторов. Поэтому, если вам не понравилась, скажем, первая новелла, не бросайте просмотр: возможно, одна из оставшихся двух вызовет у вас восторг. Ну, во всяком случае, впечатления от этих историй будут совсем иные.
Предупрежу: не ждите от «классики японских ужасов» того, что мы привыкли видеть в американских ужастиках. Не будет никаких мутантов, очередных воплощений Сатаны и прочих УЖАСОВ, выпрыгивающих через каждые пять минут из темноты. Выпрыгнут. Но от силы пару раз за новеллу. Впрочем, к «Бакэнэко» это относится в меньшей степени.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ЖАНРЕ
Формулировки и определения жанров — мои собственные, а потому не вполне научные, спорные и не окончательные.
Первая история – это бытовая легенда. На эмоциональном уровне впечатления от нее можно передать фразой: «Вот судьбища так судьбища! ». Однако эта история обрамляется весьма своеобразно: размышлениями Автора о смысле литературы, легенд, историй, преданий в человеческой культуре и психологии.
Вторая история – это стопроцентная легенда, красивая и эпичная.
Третья история – мистический детективный триллер.
I новелла. История призрака Ёцуи
Эта легенда о вероломстве, предательстве, лицемерии и о возмездии за эти грехи, а также о хитросплетениях судьбы и о совпадениях, удивительных и ужасающих.
Проблема в том, что эта история накрепко вписана в исторический и национальный контекст, поэтому разобраться в завязке сюжета непросто. Завязка изобилует понятиями и фактами, знакомыми японцам, но ошеломляющими неподготовленного зрителя. Чтобы вникнуть в то, о чем говориться на протяжении первых 10 минут 1 серии, нужно знать историческую ситуацию, национальные традиции и, по меньшей мере, значение терминов «ронин» и «сэппуку». Ну, или уметь очень быстро «схватывать» все налету.
Для сравнения. Для русского человека большая часть правления Ивана Грозного описывается одним словом: «Опричнина». Это понятие вызывает ряд ассоциаций, литературных, культурных, исторических. Слово «опричнина» – своего рода архив .rar. Услышав его, мы мгновенно «распаковываем» содержащуюся в нем информацию. «Опричнина» равно беззаконие, жестокость, опричники, Малюта Скуратов, казни, истребления целых городов, насилие, подозрительность, всеобщее доносительство, надоевшие жены, насильно заточенные в монастырь, политические противники, замученные в камерах пыток. Эти и еще множество других смежных понятий и явлений всплывают в нашем сознании. В том числе, и картина «Иван Грозный убивает своего сына» и комедия Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию».
Одно единственное слово порождает шквал ассоциаций. Хотите обозначить исторический КОНТЕКСТ, скажите: «Опричнина». Этого достаточно.
А теперь представьте, что вы решили показать некую экранизацию лермонтовской «Песни о купце Калашникове» среднестатистическому японцу. Посадили его перед экраном и коротко бросили: «Тут история в период опричнины происходит». «В период ЧЕГО????», – подумает японец и уже через три минут просмотра просто офигеет.
Вот и я офигела, когда на меня свалился этот «шмат» заархивированной культурно-исторической информации.
Все сказанное, конечно, не означает, что перед просмотром вам нужно тщательно проштудировать историю средневековой Японии. Но знать азы полезно. Однако и это не обязательно. Главное: разобраться, кто кем кому приходится, а потом просто получать удовольствие от просмотра. Ну, и по ходу дела корректировать то, что вы там раньше «напонимали». Потому что эта легенда действительно трагическая, захватывающая и зловещая. И очень фольклорная.
Особенно интересна «рамка» этой истории. Повествование ведется от лица писателя, когда-то услышавшего эту народную легенду и написавшего на ее основе пьесу для театра кабуки.
В каждой серии параллельно с историей жизни героев рассказывается история бытования самого Произведения. Автор поясняет, что в народе ходило несколько вариантов этой легенды, очень сильно отличавшихся друг от друга.
Он, автор, на основе этих легенд написал свой вариант Истории, которые потом неоднократно с успехом воплощался актерами на сцене и в кино. Однако эти постановки всегда сопровождались мистическими происшествиями, болезнями и даже смертями участников представления. И появилось поверье, что эта История несет в себе проклятье главной героини Оивы, чья душа так и не обрела покоя.
Автор задается вопросом о происхождении этого проклятья.
Реальная история женщины Оивы неизвестна. Да, может, она вообще свинкой заболела и умерла. Мы знаем только ту Оиву, которую придумал, а точнее додумал, досочинил Автор. Получается, это душа персонажа насылает проклятье. Но ведь первоначально в пьесе не было понятно, успокоился ли дух несчастной или нет. Позже автор переписал финал, сделав его более однозначным, «отпустив» свою героиню. Почему же зрители и постановщики упорно твердят о проклятии? Не потому ли, что они САМИ хотят верить в его существование, хотят быть напуганными, чувствовать эту угрозу, близость СТРАШНОГО.
Да и как Автор может сейчас рассуждать обо всем этом, если он давно умер?..
Вопросы соотношения прототипа и персонажа, биографического автора, Автора-творца и автора-повествователя, жизни текста после того, как автор уже закончил работу над ним, – словом, множество вопросов, над которыми бьется такая наука как теория литературы, затронуты в четырех сериях аниме. Ну, что сказать? Снимаю шляпу…
II новелла. Легенда о Тенси
Очень красивая легенда о любви, верности, ревности и выборе.
C одной стороны, это очень «японская» история, проникнутая национальным мифологическим мироощущением. Но с другой – наиболее понятная история об общечеловеческих ценностях. Резюмирую: общечеловеческая история, акценты в которой расставлены согласно японскому мировоззрению.
Нет смысла пересказывать сюжет. Он слишком тонок и поэтичен. Эту историю нужно смотреть и чувствовать.
Примечательно, что в этой возвышенной трагической истории нашлось место для двух очаровательных цинично-комических персонажей: демонов-грабителей. Очень милые ребята, вносящие оживление и, если хотите, жизненность в сюжет легенды. Они не дают эпосу замкнуться в самом себе, потерять связь с реальностью, а Возвышенности перейти в Морализаторство и Пафос.
III новелла. Бакэнэко
Из этой новеллы вырос аниме-сериал «Mononoke», уже целиком и полностью посвященный великолепнейшему Аптекарю.
Первое, что бросается в глаза – это очень непривычная графика. После достаточно консервативного рисунка первых двух частей «Бакэнэко» оглушает мозаичностью, фрагментарностью, буйством красок. Сами рисунки будто выполнены на мятой бумаге. Фоны – паззл из мелких разноцветных кусочков. Персонажи нарисованы в достаточно своеобразной, несколько условной манере. На общем фоне выделяются Аптекарь и девушка-служанка Каю, что обусловлено самим развитием сюжета.
Смотрится красиво, но крышесносяще. Чисто визуально мелкие разноцветные детали воспринимаются тяжеловато. К такому рисунку надо привыкнуть. Ну, а взяв эту высоту, продолжать получать удовольствие от просмотра!
Как уже говорилось, это мистический детективный триллер. Этакий гибрид «Десяти негритят» и «Пилы».
Замкнутое пространство.
Преступление.
Ограниченный круг подозреваемых.
«Скелет в шкафу», до которого предстоит докопаться…
детективу Эркюлю Пуаро…В смысле, Аптекарю.
По построению повествования эта новелла наиболее близка западному хоррору. Будет кровь, будут трупы, монстры, крики-визги, напряженное ожидание.
Внешне это все очень похоже на привычный нам ужастик. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что эту историю нельзя воспринимать по шаблонам европейских классических сюжетов. Эти «ключи» просто непригодны. А потому смотрится это очень здорово. Почти до конца не ясно, кто же там «верблюд». А уж предсказывать, кому из героев удастся выйти из этого дома живым, – труд и вовсе неблагодарный.
Несколько слов о том, как – с моей точки зрения – нужно воспринимать сюжет «Бакэнэко». Спойлеров не будет. Я попробую обойтись схематичным описанием, расставить ориентиры, дать этакий алгоритм, которым любой читатель это рецензии при желании сможет воспользоваться.
Обычно подобные сюжеты мы «читаем» по такой схеме:
Давным-давно персонаж А несправедливо обидел персонажа Б. Б превратился в «страшилку» и теперь мстит А и его подельникам.
Если при этом Б «замочил» невиновного, его надо убить. Он плохой!
Если же допустить, что смерть невиновного была случайностью, значит надо дать Б убить А и его подельников, чтобы пострадавший некогда Б успокоился. Он ведь хороший!
Вот эти-то «ключи» и не подходят к японским «замкам». «Замок», конечно, можно разворотить и открыть таким образом дверь. Но это, согласитесь, не лучший вариант. Тем более что велика вероятность сломать «ключ», так и не попав в «комнату».
Более подходящий, на мой взгляд, алгоритм таков:
Давным-давно А несправедливо обидел Б. Б затаил злобу. Произошло СОБЫТИЕ, которое пробудило разъяренный дух Б, и он начал МСТИТЬ. А месть – она как ядовитый газ, который напустили в закрытое помещение. Он не может убивать выборочно. Он травит всех.
Нужно ПОНЯТЬ Б, его чувства, желания, намерения и ИЗГНАТЬ, потому что Б, конечно, обижен несправедливо, он вызывает симпатию и сочувствие, но его методы абсолютно неприемлемы для этого мира.
При другом подходе возникает недоумение: Б – злой дух или добрый и, собственно, на чьей стороне Аптекарь? А все дело в том, что Б – не злой и не добрый. Он дух МСТИТЕЛЬНЫЙ (мононоке), которому не место в реальном мире. А Аптекарь – тот, кто поддерживает существующий порядок вещей.
Надо сказать, что Аптекарь – персонаж очень харизматичный. К нему сразу проникаешься симпатией, потому что он — скромный труженик, выгодно выделяющийся на фоне спесивых обитателей дома, однако при кажущейся простоте он загадочный и крайне интригующий. Кроме того, мы воспринимаем его глазами юной веселой и смелой Каю, которая интуитивно тянется к этому человеку (человеку ли?) и понимает, что он – единственный, кто способен справиться с мононоке.
Если новелла «Бакэнэко» вам понравилась, переходите к следующему упражнению: «Mononoke», 2007 г. Этот сериал уже полностью посвящен Аптекарю. И там тоже фигурирует Каю. Аж полтора раза.
|
