Если характеризовать одним предложением, то это разнузданный разгул эстетики в ущерб любому смыслу и глубине. Сумел досмотреть до середины пятой серии - и ощутил лишь нарастание дурной бесконечности шаблонных повторений.
Автору нужно, чтобы сражались армии. Чтобы это впечатляло, нужно суметь простроить нечто вроде шахматной партии. Но шахматы - это слишком сложно. Берём шашки. Да и в шашках слишком много фигур. Разве что поединок пары-другой дамок - это да, это можно. Потому автор (мангака ли, режиссёр ли - сверять, увы, отпало желание), пользуясь монополией на сценарное творчество и чураясь любой живой мысли, повторяет из разу в раз одну схему.
Чтобы избавиться от мешающих думать армий, сначала идёт игра в поддавки. Статистов со стороны условного добра выкашивает неприятель - для пущего драматизму. Заодно идёт упоение эстетикой кровавой бани. Затем сторона условного добра выкашивает статистов с противной стороны. И снова эстетика кишок и расчленёнки. Наконец, статисты заканчиваются и начинается смакование эстетики поединка один на один.
Вампиры? Нет, вампиры - это слишком узко. Самонаводящиеся пули, режущие карты, что угодно - никаких пределов не положено разгулу блудной эстетики. Положить какие-то пределы боевому чародейству невозможно - это было бы слишком осмысленно, потому выполняется простое правило, что Алукард сильнее всех. Но чтобы не закончить бой раньше времени, Алукард играет в садо-мазо, временно растекаясь лужей кровавых ошмётков по полу. Смакуем эстетику кишки и расчленёнок. Оставшееся время съедают диалоги - а как же не поговорить на поле боя.
Мотивация персонажей? Нет, это слишком сложно. Пусть что Алукард, что его визави Андерсен будут аки подростки, вконец оборзевшие от бесконечных жизней и бесконечных патронов. Кому интересны перипетии религии или культуры. Культуру - под нож дирижаблям. Ах, как эстетично смотрятся дирижабли на фоне неба. Но чтобы они долетели - это ж надо ещё устроить. Для этого недостаточно "бога из машины", выведшего из строя все вооружённые силы страны (ах эти армии, как же они мешают поединкам один-на-один). Дирижабль легко собьёт десяток солдат с простыми ружьями или один пулемётчик - потому нужно опуститься до подлога, что ни одного такового в городе не было. Сколько взрывчатки может увезти один даже большой дирижабль? Что, архимедова сила? Нет, это слишком сложно - да и кому интересно, если балом правит эстетика?
Командующие армиями? Поединок мыслей и воли? Кому это интересно - пусть командующие или гордо усмехаются бесконечной продуманности плана, который помимо них выводит кукловод-режиссёр, или растерянно сидят, не в силах перебороть ступор. А то ещё будут мешаться под ногами у режиссёра, только-только сумевшего избавиться от назойливых армий статистов ради эстетизма парного танца в стиле садо-мазо.
А ведь сколько вопросов можно было поднять и обсудить. О том, куда ведёт путь использования зла ради торжества добра. О том, где проходит грань между человеком и зверем, что не даёт победить зверю, а что способствует его победе. О том, как немецкий застёгнутый на все пуговицы орднунг отточенного и потерявшего в этом оттачивании спасительную человечность механизма прорывается зверем нацизма (именно орднунг, а не эксцентричная эстетика группы комичных суперзлодеев с небрежно намалёванной свастикой). О том, что есть управление толпой (не бесконечное размагниченное смакование войны, а накалённая апелляция к коллективному бессознательному, чем мастерски владел Гитлер и что вовсе отсутствует в выдуманном майоре). О том, что же там за конфликт у протестантов с католиками. Да мало ли ещё о чём - всё это осталось в той глубине, которую авторы безжалостно отбросили ради торжества эстетики.
И тут уже можно сравнить с первой экранизацией 2001 года. Да, её отнюдь нельзя назвать успешной и замечательной. Но в ней не было этого постклассического торжества эстетики над чем угодно. И в ней не было этой теплохладности, сводящей всё повествование к повторению единственного шаблона. Даже трэш надо любить, а не превращать в тупую и дурную бесконечность.
|
