Ну, вторжение к главному герою с "проверками" его пуританских мотивов обусловлены вовсе не... проверками. Автор вообще слишком сглаживает углы, отчего многие образы кажутся чересчур обтекаемыми. Саю никого не винит в произошедшем. Ни своих родителей, ни мать, ни вереницу подонков, принуждавших её к соитию. Достаточно вспомнить начало 3 эпизода, когда она отрешённо лежит под тем будущим несостоявшимся насильником. Разве можно с уверенностью сказать, что её фактически насилуют? Нет. Парень даже вполне участливо интересуется её ощущениями от совокупления. И так во всём. Мисима завидует эротической привлекательности и женственности начальницы, поэтому и волочится за Ёсидой. Если получится соблазнить и увести его, то это станет убедительным свидетельством её превосходства над Гото. Ёсида здесь просто игрушка соперничающих женских тщеславий и амбиций. Поэтому, кстати, Мисима и набивается в гости к Ёсиде. С одной стороны, это сравнительно уместный предлог, чтобы немного сблизиться с ним. Ведь даже номер телефона пришлось выколачивать с боем. Ну а Гото напросилась посетить холостяцкую берлогу только потому, что её встревожили перемены в его поведении. Он стал обращать меньше внимания на неё, страсть как-то поутихла. Вот она и забеспокоилась, что у него появился кто-то. Даже вытащила его в кабак, где "внезапно" призналась в любви. Смех да и только. Матёрая кокетка. Автор, в принципе, и не скрывает её мотивы, хотя и объясняет их через других персонажей. Посредством бывшей. В повести бывшая тоже вытаскивает Ёсиду в кабак, где признаётся, что капризничала в прошлом, чтобы стать для него "особенной". Расспрашивает его о личной жизни, узнаёт о Саю, после чего и вовсе приглашает его переспать. Женские мотивы всех этих персонажей вполне прозаичны и банальны. Отличается только Саю.

Дело не в травле и смерти известно кого. Саю буквально выжили из общины. От неё отказались все. От родителей до всех вокруг. Учителя, СМИ, общественность. А жить в социальном вакууме человек не может. Не смогла и Саю. Она сбежала от боли, одиночества, человеческой жестокости и равнодушия. И в чужих краях Саю искала то, чего ей так не хватало дома: участия, сострадания, человечности, доброты, близости и любви. До встречи с Ёсидой вся жизнь Саю представляла собой одну лишь разобщенность, отчуждение и пустоту. Человеческое одиночество неизбежно порождает страдание. Противопоставить этому мы можем только приобщенность, соединение и близость с другими людьми. В христианстве, допустим, противоядие от одиночества твари обретается в соборности и таинстве Причастия. Ну и, разумеется, в любви. Всё это Саю находит в Ёсиде и Асами.

Мать Саю, если верить повести, конечно, та ещё эгоистка. Но! Она ведь тоже страдала. От одиночества. И Саю своим поведением уж точно никак её страдание не облегчала. Отец Саю ушёл из семьи сразу после рождения дочери. Посредством Саю мать рассчитывала восстановить разваливающуюся семью. Не вышло. В свете этого Саю потеряла всякую ценность в её глазах, стала обузой и бременем. И сбежала девочка сразу после того, как мать усомнилась в её непричастности к смерти одноклассницы. В гневе Саю ударила мать. А теперь вспомним, как поступил Ёсида на семейном совете. Правильно, он едва не "облил" мать Саю презрением из стакана, услышав её ужасные слова. Вот только он не пошёл на поводу у гнева, обиды и уязвлённого самолюбия. Мы возмущены поведением матери, потому что слишком горды и надменны. Как-то не хочется по-христиански возлюбить эту женщину, не правда ли? То-то и оно. Вот и Саю была такой. Она упивалась своей болью, замкнулась в своём горе. Но ведь и её мать тогда страдала наравне с дочерью. Именно матери приходилось иметь дело с наглыми журналистами, с полицией, объясняться с другими взрослыми. Это только Саю легла пластом и перестала выходить из дома, отгородилась от проблем. А её мать работала и общалась с другими людьми. Саю тогда думала только о себе, о том, как ей плохо и тошно, вот и выместила свою обиду и разочарование, ударив мать.

Что до расставания, то и с ним своя тонкость. Ёсида (или автор) слишком хорошо понимал, насколько Саю уязвима после всех своих мытарств. Особенно в свете того, что всё это хождение по мукам она затеяла ради "бескорыстной любви". И когда надежда едва теплится, слишком легко впасть в привязанность и даже влюбиться в единственного порядочного и отзывчивого человека, который был добр к тебе. Тёплые чувства и привязанность к нему могут возникнуть из благодарности, расположения и облегчения. Поэтому Ёсида постоянно и говорил, что он не добрый, а в конце вернул беглянку домой и дал ей 2 года на то, чтобы она "выветрила" чувство зависимости и благодарности к едва знакомому человеку.

На самом деле ничего особо благородного нет в том, что Йошида не воспользовался Саю. Йошида был абсолютно прав, когда говорил, что не он такой хороший, просто остальные маргиналы.

Насчёт того, что все начали лезть к Йошиде домой, когда узнали, что он живёт со школьницей - тут причина отчасти в том, что вы сказали, но дело ещё и в том, что в Японии сам факт проживания со школьницей - это статья за киднэппинг. И его коллеги хотят понимать, что им делать с этими знаниями - бежать в полицию, или сделать вид, что ничего не знают. Большую роль для их совести играет то, попадает Йошида под статью лишь номинально или не только.

Продолжающаяся принципиальность Йошиды обусловлена скорее рамками жанра. Аниме ходит по тонкой грани, и более тесный контакт просто выбросил бы аниме за борт проката.

Насчёт причин побега абсолютно согласен - если отбросить призрачный шанс встретить Йошиду, участь Саю после побега незавидна. Перетерпеть дома год кажется куда проще. Именно поэтому после эпизода с её прошлым она уже выглядит больше малолетней дурочкой, чем травмированной жертвой.

Стерильный хэппи-энд обусловлен опять же возрастом Саю тонким льдом, по которому ходит аниме нехентайного жанра. Именно поэтому мне видится дальнейший сюжетный таймскип в один год и продолжение развития их взаимоотношений.