Богу равным кажется мне по счастью
Человек, который так близко-близко
Пред тобой сидит, твой звучащий нежно
Слушает голос
И прелестный смех. У меня при этом
Перестало сразу бы сердце биться:
Лишь тебя увижу, уж я не в силах
Вымолвить слова.
Но немеет тотчас язык, под кожей
Быстро легкий жар пробегает, смотрят,
Ничего не видя, глаза, в ушах же –
Звон непрерывный.
Потом жарким я обливаюсь, дрожью
Члены все охвачены, зеленее
Становлюсь травы, и вот-вот как будто
С жизнью прощусь я.
Но терпи, терпи: чересчур далёко
Все зашло...

Сафо, пер. В.Вересаева

- Послушай, «Старший брат» - это классика. Я понимаю: можно не одобрять юри, можно до слез не любить слезливые мелодрамы, можно проклинать день и час, когда было нарисовано первое аниме о девочках в закрытой школе, но: «Старший брат»!!! (все встают и снимают шляпы).

- О чем ты говоришь?! Это же бразильское мыло в японском флаконе! Натуральная мыльная опера, пенистая, как «Фэйри»: «эффективно отчищает здравомыслие и не оставляет интеллектуальным пятнам ни единого шанса».

- «Мыло»? Хорошо, пусть «мыло». Не буду спорить. Любое изображение страстей – особенно страстей женских, пылких и малорассуждающих – тянет на это определение, n'est-се pas? Но что, скажи, изменится оттого, что мы назовем «Старшего брата...» «мыльной оперой»? Назови Джульетту – скороспелой малолеткой, а Федру – потаскушкой, и по гамбургскому счету будешь прав. И – чтО в тебе в такой правоте? Тебя не тошнит от ее пошлости?.. Погоди, я еще скажу про «Брата»: это ж сильная вещь! Полнокровная. С драмами – и драмами нешуточными. С характерами - не выдуманными. С конфликтами, несочетаемостью, противоречиями – которые не могут разрешиться от одной лишь улыбки главной героини или ласковой музыки титров. Понимаешь? Что отличает то «мыло», о котором ты говоришь, от того трансцендентального Мыла, которым является «Брат...»? Компромисс с природой вещей – или его отсутствие. «Брат...» на компромисс не согласен.

- Ой, вот только не своди всё на космический абсолют, ладно? Мы вообще об одной и той же вещи говорим?.. Конец прошлого века. Закрытая школа для девочек, «Сэйран», кажется. Закрытые там девочки – числом много; от потогонной педагогической системы и отсутствия мальчиков они потихоньку съезжают с рельсов и начинают хаотично влюбляться друг в дружку. Старшие девы вполне тянут на классических сёдзе-юношей – плечистые, статные, в локонах – коня на скаку остановят, а девочку на пару лет себя моложе вынут из автобуса на вытянутых руках... Это оно?

- Оно, оно. 1991 год. Снимал Осаму Дэдзаки, между прочим – если тебе это что-то говорит.

- Свят-свят, ты еще про черно-белый «Могучий Атом» расскажи! Причем тут имена мэтров?

- При том. «Брат...» - один из столпов сёдзе. Где был бы жанр без таких программных вещей? «Старший брат...» был одним из первых и наверно, самым ярким сериалом для ВЗРОСЛЕЮЩИХ девочек, и такие вещи, как «Утэна», шли по проторенному «Братом…» пути.

- Хорошо-хорошо, Бог с ней, с исторической значимостью. Но сейчас-то это смотреть невозможно!

- Ничего подобного. Мне тоже графика сперва казалась ужасно старомодной, а опенинг удивительно тусклым... Но, черт побери, ведь опенинг – только обложка, мы как-то подзабыли об этом последние годы. А ты будь глубже и зри в корень. Когда нужно драм – вот они. Готовь нераспечатанную пачку «Клинекса». И потом: мне нечасто попадались вещи, проникнутые таким завораживающим девичьим эротизмом. Чего стоят девушки (да, ты прав – почти юноши!)-старшеклассницы, «Сен-Жюст» и «Принц Каору» – надменные, высокие, прекрасные; как они ходят, как смотрят, как носят себя, как небрежно принимают поклонение младшеклассниц; в них - вся прелесть юного порока... Что, скажешь, плохая идея нести культуру в девичьи массы посредством TV-сериала?

- Ты лесбийскую культуру имеешь в виду?..

- Нет! Я имею в виду Великую Французскую революцию и «Принца Гэндзи». Зрительницам в титрах переводят псевдонимы, а они могут потом, в охотку, подчитать про Луи Антуана Сен-Жюста и Благоуханного Принца Каору. И вообще в «Старшем брате...» имеется целый букет образов-архетипов. Маленькая ведьма Марико Синобу, классическая «бедная богатая девочка». Г-жа Фукико Мия – Прекрасная Дама, Не Знающая Милосердия. Как это будет по-французски?.. А-а, не надо, не перебивай. Нанако Мисоно, главная героиня – традиционнейшая и типичнейшая «инженю», воплощение расхожего тезиса «у хорошей девочки и жизнь будет хорошей» – но насколько живой и дышащий персонаж! (Не перебивай, говорю!) Так вот, еще об эротизме: юри здесь - на самом деле юри: драма взаимоотношений девушек, а отнюдь не пикантные намеки для привлечения противоположного пола. Лепестки сливы плывут по воздуху; розы зажаты в ослепительно белых зубах... Ах, ах и еще раз «ах»!

- Вот-вот. К этому всё твое словоизвержение и шло – к лепесткам и розам...

- Кашу маслом не испортишь, а сёдзе не делается хуже от наличия лепестков, да-с! Да я и не говорю, что их там нет, преувеличений. Всё есть: дождь стекает с кончиков пальцев, цветы летят с моста, девушка рыдает под запертой дверью... Но это закон жанра. И, если хочешь, закон возраста. В пятнадцать лет жизнь заканчивается, когда Та Самая дверь заперта, разве не так?

- Ну, значит, это не «Старший брат» обветшал, это мы состарились.

- Говори о себе, каменное ты сердце. Я, может статься, еще пересмотрю. При случае…