Сла Сяна по соссе и сосала суси.

(Скороговорка системы Поливанова)

Жила-была девочка... Ну, то есть, не совсем девочка. Такая, скорее, человекоподобная сущность. Огненная Пелена в форме девочки. Н-да… Ладно; сейчас попробую сначала: жила, стало быть, была одна Огненная Пелена… Ну, и не совсем «жила». Существовала, скажем так, в симбиозе с Владыкой Багрового Мира (хоть это и не вполне то, что вы подумали…). Нет, так мы с места не сдвинемся. Тогда зайдем с другой стороны: жил-был мальчик. (Ого, кажись, получается!) Итак, жил-был мальчик по имени Сакаи Юдзи... То есть, это сначала он и «жил», и «был», а потом уже только был, потому что всю жизнь из него выкачали и сделали Факелом...

Баста. Сказочные зачины себя изжили. В конце концов, «Жгучий взор Сяны» – это не сказка. А что ж тогда, правда жизни?.. Ну, предположим, ВОЗМОЖНАЯ правда жизни – откуда мы знаем, вдруг всё так и есть, как они показывают? Может быть, Земля действительно является энергетической кормушкой для Багрового Мира – как мы можем это отследить, если жертвы исчезают не внезапно, а постепенно; тают, как кусок мыла в чистоплотном доме... Родным и близким не грозит скоропостижная утрата: жертву иномирных упырей подменяет «факел» – действующая модель человека в натуральную величину, муляж с тлеющим внутри фитилем остатней энергии. Блеклостью проявлений гаснущий Факел напоминает стругацких дублей. Он – изображение человека, напоминание о человеке, но уже не человек. Школьник Юдзи узнает про существование Багрового Мира – и одновременно с этим понимает, что сам стал Факелом. Помните «Синий фонарь» Пелевина: «А ты знаешь, почему вокруг одни мертвецы? Мужик испугался, а она ему говорит: «Да потому что ты сам мертвец». Так правда жизни открывается уже неживому Юдзи. Не Бог весть, какая радостная новость; к тому ж быть неживым, бьюсь об заклад, куда противней, чем немёртвым (ср. «Хеллсинг»). Став Факелом, Юдзи не отрастил ни клыков, ни плаща, ни пистолетов, то есть, многого лишился и ничего, судя по всему, не приобрел. Ну, кроме знакомства с одной юной и сварливой Огненной Пеленой...

Багровые людоеды накрывают город магической Печатью и работают без суеты и шума. Обычно... Суета и шум возникают, когда в процесс их подпитки вмешиваются Охотники, Огненные Туманы. Они появляются в блеске своей зловещей славы и звучных прозвищ, обмениваются с Кровавыми Владыками язвительными замечаниями, подтверждая и без того очевидную готовность драться, а затем устраивают эффектные потасовки... И с этого момента «Сяна» приобретает знакомую душегубскую эстетику: прекрасное Зло (безжалостное, хорошо одетое, непременно извращенное – кавайный злодей, бережно нянчащий говорящую куколку; бессердечные, умильно целующиеся сестричка и братик; «мэн крутой», оберегающий сатанинское целомудрие маленькой аскетессы) и великолепное Добро (тоже безжалостное, тоже нарядное, и вот только по части извращений слегка уступающее Злу) в очередной раз выясняют свои застарелые отношения. И на этом этапе «возможная правда жизни» становится правдой невозможной, фэнтезийно-готишной. Хитроумная нравственная загадка: «Как надо жить, когда жизнь кончена?» так и остается полуразгаданной. Драма ни живого – ни мёртвого Юдзи отодвигается на второй план, а затем и на третий, когда выясняется, что в свободное от основной работы время Огненная Пелена Сяна любит дынные булочки, имеет скромный размер груди и собирается ходить в школу.

Третья составляющая сюжета, «романтическая школьная комедия», властно заявляет о своих правах. Классический треугольник – он/она/другая она – бодро разыгрывается странным составом, при том, что «он» уже не вполне на этом свете, «она» не до конца пришла с того, и только третья героиня соответствует вполне. Бассейн и купальники, летний праздник и переодевание в юкату, невинный румянец и несвоевременные признанья... «Движенья, голос, легкий стан,/Всё в Ольге... [читай: в Сяне] но любой роман/ Возьмите и найдете верно/ Её портрет: он очень мил,/ Я прежде сам его любил,/ Но надоел он мне безмерно» (©), не правда ли?). Сяна, само собой, обаятельная маленькая мегерка. Ёсида – трогательная скромняжка. Сам Юдзи тоже весьма недурен. Но! Начать с такого экзистенциального аккорда и свести всё к типовому пленению благородного тихони?

Или это и есть ответ на наши молитвы и вопросы? Жив ты или мёртв, не так уж важно, «зомби тоже может играть в баскетбол», а хорошему человеку работа / призвание / девушка обязательно сыщутся и после смерти. Что ж, мораль не хуже прочих... Хотя ощущение того, что вторая часть сериала «провисла» относительно первой, не покидает. Было же ТАК!.. А кончилось – ну, как-то так. Поэтому чего-то определенно хочется – то ли полнометражки, то ли второго сезона, то ли чтоб первый был короче примерно вполовину, то ли дынной булочки.