Не зная о том,
Какие глубины скрывает
Водная гладь,
Тревожно в волнах качаются
Отражения фонарей.

Кокинвакасю, Х век.

Первично «что?» или первично «как?»? Я имею в виду, на что начинать обращать внимание – на сюжет или на другое?.. Если на сюжет, то он в «Отогидзоси» есть. Но вот «другого» там гораздо, гораздо больше.

И ведь не скажешь, что этот сериал «отрисован» безупречно. Нет, пожалуй. И никакой особой эстетики для него не придумано... Просто «эстетика» как понятие придумана как раз для таких вещей, как «Отогидзоси».

Хэйан – одна из многочисленных родин эстетики. Церемонии. Ритуалы. Любование осенней луной/первым снегом/цветами. Одежды цвета сливы, цвета глицинии, цвета астры-сион. Веера, расписанные лучшими каллиграфами и художниками применительно к возрасту владельца, времени года и расположению звезд. Письма на цветной бумаге, привязанные к цветущим веткам (их надлежит передавать так, чтобы лепестки не осыпались). Обмен стихотворными цитатами как лучший (единственно возможный?) способ добиться взаимности. Меня «несёт»? Но это важно для понимания природы «Отогидзоси».

Итак, всё это Хэйан-Киото, «столица мира и спокойствия». Жизнь, достойная упоминания, происходит только там – между большими Западным и Восточным трактами, за воротами Расемон. Провинция – место ссылки, куда чиновники уезжают, обильно увлажнив слезами рукава. Что происходит вдали от столицы, что за люди там живут – да и люди ли это?..

Герои «Отогидзоси» родом из Киото. Внешний мир для них – среда и странная, и враждебная. Туда не ездят без нужды – и без оружия. Не присягнувшие императору кланы, морские пираты, коварные селяне – все они если не чудовища, то легко могут ими стать. Оттого так естественно воспринимается (без разрушения правдоподобия) выраженное паукообразие воинов Цутигумо или появление демона Сютэндодзи: они же не из столицы, а там, в далеких провинциях, чего только не бывает (сравните с московскими нравами: «А то еще есть земля, где все люди с песьими головами… - Отчего ж так – с песьими? – За неверность, матушка!» А.Н. Островский)!

Но, возвращаясь к сюжету... Персонажи «Отогидзоси» - Райко (Хикару) Минамото, Цуна Ватанабэ, Усуи Садамицу, Кинтаро и Урабэ – отправляются из Киото на поиски таинственных магатама, амулетов, приносящих удачу, которые упрочат благополучие столицы и изгонят из нее силы зла. Их экспедициями руководит Сэй-Мэй, знаменитый колдун, астролог и прорицатель. Героям предстоит много сражаться, стойко сносить невзгоды, опасаться вероломства, проявлять чудеса мужества, добираясь до финальных титров. Представлены классические аниме-идеи: «люди часто не то, чем кажутся», «добро и зло не всегда различимы и, что грустнее, не всегда разделимы», «упреков не страшась, к победе следуй...» и т.п. Всё это с запасом вписывается в тематику «пред-самурайского экшена»: герои сражаются со злом во имя добра, и кто кого пересилит, того столица и будет чья...

Война за Хэйан, война за своих («мой брат!» - Хикару; «Хикару-доно!» - Цуна; «Сэй-Мэй-сама!» - Урабэ) оборачивается войной против остального мира. Воплощенная красота оказывается демоном разрушения. Надежда заводит в тупик. Столица оказывается на краю гибели... и не срывается туда, почему?

Хикару Минамото совмещает черты героини-вдохновительницы и героини-воительницы, т.е. она и сама действует, и других сподвигает, связав любовью, дружбой, вассальной верностью. Вся красота «Отогидзоси» отражается в ней – в ее разящих стрелах и в нежной флейте, в мужской шапке-эмбоси и в распущенных волосах. А мораль «Отогидзоси» основана на ее добродетели – очень простой и очень человеческой, неизменной и в силе, и в слабости. А ведь мы так часто полагаемся на силу... Так вот, в самый важный момент сил может и не хватить (а у гуманного человека их и должно, в определенной ситуации, не хватать!), но это не так важно. Нечеловеческая (и бесчеловечная) добродетель полу-лиса ничего не стоит перед добродетелью человеческой.

…А потом часть «Хэйан» внезапно заканчивается, и начинается «Новая легенда». И здесь многие начинают сетовать на жестокость режиссера и сценариста, которые подсунули нам вместо историко-эстетских поединков скучную жизнь современной японской молодежи. Тогда как, на мой взгляд, это – еще одно испытание при сборе наших собственных магатама: как легко видеть «своих» в ближних, так легко ценить дела и подвиги былого, наслаждаться ушедшей красотой... Но ведь Хикару та же, пусть и стриженая; и Цуна тот же, просто верность вассала сменилась верностью друга; и Садамицу так же эффектен в кожаной курточке плейбоя, как и в охотничьей одежде каригиму... И новая столица красива, и токийская подземка живописна и загадочна, и лотосы цветут в пруду рядом с небоскребами, и грех жестокой доброты еще не искуплен, и предназначение не исполнилось.

Мост
Без реки
Странной наглядностью
Учит
Терять.

Ко Нагата (1975 г. рождения)